Истории больных вич инфекцией. ВИЧ-истории: врагу не пожелаешь. получать лечение в полном объеме

КАК Я ЗАРАЗИЛСЯ ВИЧ (СПИД) – РЕАЛЬНЫЕ ИСТОРИИ, РЕАЛЬНЫХ ЛЮДЕЙ

Уважаемые посетители сайта, если вам есть, что рассказать о своей истории или может быть об истории своих знакомых и близких людей, о том как они заразились ВИЧ (СПИД) инфекцией, пожалуйста, напишет нам на почту, мы обязательно опубликуем ваш рассказ. Адрес для писем смотрите в разделе контакты.

Знать о своем диагнозе тяжело, но, не смотря на трудности, поделитесь с людьми, как это произошло, расскажите, что вы сейчас чувствуете и как видите свою дальнейшую жизнь. Ниже вы можете почитать реальные рассказы, реальных людей, которые уже поделились своей историей заражения ВИЧ.

Спасибо, что решили рассказать!
(Анонимно)

ИСТОРИИ НАШИХ ЧИТАТЕЛЕЙ

Михаил (город Саратов):

Был скучный весенний вечер, я сидел дома один и не знал чем заняться. Вдруг в тишине раздался телефонный звонок. Это звонил мой друг, который пригласил меня на дискотеку. Естественно я не мог отказаться от его предложения, собрался и в назначенное время прибыл в клуб. Собралась большая компания друзей, мы зашли в клуб, заняли свободный столик? возле танцпола и понеслось веселье, пляски, выпивка, смех и радость. В один прекрасный момент я заметил девушку, она была одета в красивую белую маечку, в синие джинсы и белые красовки. Ее стройное тело привлекало мое внимание все больше и больше, а когда она танцевала, воспроизводя грандиозные движения, мое сердце замирало. В тот момент ничего не говорило о беде, да я и не думал о плохом, мой ум был охмелен и одурманен красотой этой девушки. И настал момент, зазвучала музыка медленного танца, я хлебнул рюмку и направился к столику этой девушки. Она была в кругу подруг, их стол был накрыт достаточно богато, стояла бутылочка элитного вина и американский виски, у каждой девушки был салат цезарь и много различной закуски. Я набрался смелости и пригласил ее на медленный танец, и как же мое сердце затрепетало, когда она согласилась, не отказала и пошла, танцевать со мной. Дальше было все как в раю, мы танцевали каждый танец, забывались в страсти и, казалось бы, что есть только я и она. В один прекрасный момент я предложил покинуть это заведение. Мы вызвали такси, заехали в магазин, купили разной вкусной еды и поехали в отель. Всю ночь до самого утра мы предавались утехам и конечно, разгоряченные и опьяненные мы не думал о резинки. Нам было хорошо, мы развлекались, потом отдыхали и снова предавались ласками. Это были счастливые минуты, тогда я не думал ни о ВИЧ, ни о СПИДе, я просто радовался. Казалось бы, беда прийти не может, девушка из благополучной семьи, имеет высшее образование и хорошую работу. После той ночи мы больше не встречались, ее телефон не отвечал, а я не находил себе место. Спустя четыре месяца у меня поднялась температура, пошли сопли и кашель. Терапевт назначил мне сдать стандартные анализы и кровь на ВИЧ. Я сдал все анализы и даже не парился об их результатах. В день, когда я пришел к терапевту, у меня было хорошее настроение, я шутил, и мне было хорошо. Терапевт, посмотрев на меня, и сказал: «Что такой веселый, у тебя ВИЧ!?». В тот момент для меня остановилось время. Повторный анализ показал положительный результат. Моя жизнь превратилось в жизнь для врачей. Постоянные анализы и таблетки. Вот такая история как я заразился ВИЧ инфекцией. Никогда не думал, что меня это коснется.

Мария (город Чебоксары):
Я заразилась ВИЧ совершенно случайно. У меня дочка и муж, в семье денег было мало, ведь мужу приходиться кормить и меня и дочку, да и себя. Однажды общим решением было решено, что муж поедет в Москву вахтовым методом. Так он проработал целый год. В семе стали появляться новые вещи, электроника. Однажды я узнала, что беременна, мы были рады, ведь нас ждал второй ребенок. Я вспоминаю тот момент на приеме у гинеколога, когда она мне объявила что у меня ВИЧ. Я не поверила тогда, решила пересдать анализы, повторные были без изменений. Тогда я проплакала дня четыре, муж был на вахте. Я дождалась его приезда и все озвучила. Он был в шоке, говорил, что я ему изменяла. Но потом он рассказал, что месяцев шесть назад они с друзьями отдыхали в бане, пили и веселились. Друзья захотели девочек и пригласили в баню ночных бабочек. Он не хотел с ними утех, но алкоголь сделал свое дело и он согласился на орал без резинки, больше ничего не было. Он не думал, что так можно заразиться ВИЧ. Поэтому и обвинял меня. Сейчас диагноз ВИЧ подтвержден у нас обоих. Я не стала требовать развода, кому я такая нужна. Мы, конечно, сделали аборт и сейчас живем ради первого ребенка. Мы хотим после себя ребенку оставить хоть что-то полезное, ведь нас скоро не будет. Вот такая история или рассказ как в нашу семью пробрался СПИД.

Евгений (город Чита):

Я проклинаю тот день, когда воспользовался услугами ночной бабочки. Я думал, что меня ВИЧ инфекция никогда не коснется, и я не заражусь. Если мой рассказ о том, как я заразился СПИД, кому-то поможет избежать подобного, значит, я принес в эту жизнь маленький плюсик. Мне сейчас 24 года, у меня еще не было постоянной девушки, порой без удовольствия мне приходилось обходиться по полгода и больше, естественно хочется как-то получать женские ласки, ну и я очень редко пользовался услугами ночных бабочек. Естественно зная о риски заражения СПИДом, я всегда использовал самые лучшие и дорогие резинки для предохранения, а после отношений обрабатывался мирамистином. Однажды у меня порвалась резинка, я сразу не заметил этого и акт продолжался. А когда я заметил, было уже поздно, и я кончил в нее, да и сам акт продолжался достаточно длительное время. Я тогда конечно расстроился, но подумал, что все обойдется, ведь какой риск, что девочка заразная ВИЧ, очень маленький, да и если заразна, риск заражения не такой уж и большой. После акта я подмылся, обработался мирамистином и со спокойными мыслями пошел домой. Спустя, год, у меня появились первые странные симптомы, я стал часто болеть, тогда когда раньше не болел. Я не придавал этому значению, но посчитал, что один раз в год нужно обязательно сдавать анализы на половые инфекции, пошел и сдал. Каково же было мое настроение, когда венеролог озвучил меня о диагнозе ВИЧ, дальше все как в тумане, он мне рассказал, как быть дальше и взял расписку об уголовной ответственности за заражение других людей. Конечно, у меня в течение года были еще контакты, но они были строго с резинкой и ничего не рвалось. После диагноза моя жизнь изменилась, я стал жить не для себя, а для общества. Я прекрасно понимаю, что уже нет мне столько лет жизни, а потому я хочу сделать что-то, чтобы меня помнили, может быть чем-то кому-то помочь. Я не обвиняю ту девушку, ведь она честно сказал, что без резинки не будет, да и работа у нее такая. Вот такой рассказ о том, как я заболел ВИЧ (СПИДом).

Аркадий (город Новосибирск):
Мой рассказ о том, как я заразился ВИЧ совершенно банальный, и заразила меня моя девушка. Не знаю, насколько она была моей, но мы общались с ней почти целый год, при этом у нас часто были постельные утехи, но мы всегда строго использовали резинку и даже во время оральных ласк ее использовали тоже. Единственное когда я мог от нее заразиться, это когда я делал ей оральные ласки, ведь там резинку не прицепишь. Хотя говорят, вирус ВИЧ проникает и через поры резинки, хотя я сомневаюсь. Девушка кстати узнала о диагнозе ВИЧ одновременно со мной, до меня она не знала, о своем диагнозе. Но я за себя точно знаю, что до нее у меня все было хорошо, я проверялся. Мы с ней общаемся, но отношений как таковых уже нет. Я никогда не мог подумать, что я вот так могу заразиться, ведь я не веду беспорядочные связи, у меня только постоянная партнерша была, кто бы знал….

Елена (город Ставрополь):
Я сама виновата в том что я заразилась ВИЧ, я не думала тогда о безопасности, да и не знала особенно об этом много. Я думала это где-то там, далеко и до меня не доберется. Я люблю заниматься утехами, мне нравится разнообразие, а потому у меня были разные молодые люди, я их часто меняла и развлекалась с ними, получая удовольствие. Конечно же с кем то я использовала резинку, а с кем то нет. А когда стала принимать противозачаточные, так и вообще без резинки стала, ведь это гораздо приятней и для меня и для парня. Узнала я о своем диагнозе совершенно случайно, у меня появился зуд в области гениталий, я обратилась к гинекологу и она поставила диагноз молочница, хотя ее раньше никогда не было. Дополнительно она направила меня на бесплатные анализы, на различные венерические заболевания и ВИЧ. Каково же было мое настроение, когда врач объявил мне о моем результате ВИЧ, я конечно не сразу все осознала. Мне минут 30 врач рассказывала, как быть дальше, как вести половые контакты и как лечиться. Когда меня по-настоящему пробило так, это когда я о ВИЧ почитала в интернете, после этого я наверное неделю проплакала. Сейчас уже прошло более двух лет, я свыклась, принимаю противовирусную терапию и живу своим чередом. Естественно никаких половых контактов. Ведь я обязана предупредить партнера о диагнозе, а парни когда узнают, сразу отказываются, ну что же, если я попала на ВИЧ, то я не хочу что бы из-за меня кто-то пострадал.

Самарского управления Роспотребнадзора, за десять месяцев 2015 года в регионе зарегистрировано 2963 ВИЧ-инфицированных. Около 1,2 % всех жителей области живут с ВИЧ - это в 2,5 раза выше общероссийского показателя. Всего с начала наблюдения за этой инфекцией в Самарской области (с 1989 года) ей заразилось более 60 тысяч человек, 18 тысяч из которых уже умерли. В 1998-2001 годах основная вспышка ВИЧ-инфекции в области пришлась на потребителей инъекционных наркотиков. Сегодня, по сведениям областного СПИД-центра, больше половины случаев новых заражений происходит половым путем.

Мы выслушали истории жителей Самары и Тольятти, живущих с ВИЧ больше десяти лет. Всем им от 30 до 35 лет, и все заразились самым распространенным в 2000-е способом - через иглу. Что чувствуешь, когда тебе ставят диагноз, где найти силы начать новую жизнь, почему важно принимать антиретровирусную терапию (АРВТ) и не верить байкам о том, что ВИЧ и СПИД не существует, - в нашем материале. В качестве иллюстраций мы выбрали кадры из самых известных фильмов о ВИЧ и СПИД.

Стал думать, что через полгода умру в страданиях. И зачем тогда быть трезвым, зачем вообще жить?

Алексей, Самара

Диагноз

Я узнал о нем 19 апреля 2001 года. К тому времени я как раз бросил наркотики, был трезвым несколько месяцев, планировал начать новую жизнь и сдал все анализы. И тут такое выясняется. Первой реакцией была паника, возникло ощущение, будто подняли на огромную высоту, и тут же - бац, и ударили об землю. Стал думать, что через полгода умру в страданиях - зачем тогда быть трезвым, зачем вообще жить? Но мне повезло, я сразу попал на группу взаимопомощи, где рассказал о своем статусе, и люди меня поддержали, дали необходимую информацию.

Реакция

Была неприятная ситуация с тем, как о моем диагнозе узнали родители. Им пришло письмо с рекомендацией сдать кровь на ВИЧ-инфекцию, потому что они, мол, находятся в группе риска, поскольку контактируют с носителем вируса. Им это сообщили без моего ведома. На тот момент я уже имел необходимые знания и внутренние силы, чтобы рассказать родителям о том, что такое ВИЧ-инфекция и почему им не стоит бояться. Остальные родственники узнали довольно забавным образом. Мне в СПИД-центре дали бумажку о том, что я несу ответственность за то, чтобы не заразить других людей, я взял и поставил ее дома в рамку. И забыл. На семейном торжестве ее увидела сестра, зовет меня и спрашивает: «Леша, это что такое?» Тут заходит племянница, которая на тот момент оканчивала школу и говорит: «Да ладно, мам, не переживай, ВИЧ не передается в быту, с этим можно жить». То есть она в принципе все за меня рассказала, а я только кивал.

Терапия

Антиретровирусную терапию принимаю с 2003 года. Вначале было тяжело - мне нужно было пить в сутки 24 таблетки, придерживаться режима питания. Я тогда работал в рекламном агентстве, приходилось постоянно скрываться от коллег, плюс нагрузка на организм из-за большого количества препаратов. Но со временем схемы поменялись, и сейчас я пью четыре таблетки в сутки. На мой взгляд, лекарства стали лучше, да и вообще облегчилась ситуация с лечением после открытия областного СПИД-центра. Я там прохожу все необходимые обследования по ОМС.

В поликлинике, когда я приходил сдавать кровь, меня ставили последним в очереди

Дискриминация

Кадр из фильма «Филадельфия»

Сталкиваться с дискриминацией приходилось по большей части в больницах. В 2007 году меня сбила машина, и у меня была травма колен. Я обратился в клиники медуниверситета, где меня начали динамить и требовать сдать кучу анализов, говорили, что нет места, а затем и вовсе намекнули, что неплохо было бы дать денег. Я на тот момент занимался ВИЧ-активизмом, и у меня были связи в Москве, через которые я вышел с жалобой на федеральный минздрав. Мне дали телефон главврача клиник СамГМУ, мы встретились лично, он на меня посмотрел и сказал, чтоб завтра я ложился в их больницу. Мне сделали операцию, и все было в порядке. Еще было такое, что в поликлинике по месту жительства, когда я приходил сдавать кровь, меня ставили последним в очереди. Неважно, когда ты пришел: раз ВИЧ-инфицированный, значит, иди в конец очереди. В новой поликлинике, в которую я хожу сейчас, такого нет, меня принимают на общем основании. У нас в обществе много разных стигм. ВИЧ-инфекция пока пугает людей, потому что слишком мало достоверной и понятной информации из авторитетных источников. Сказал бы Владимир Владимирович: «С этим можно жить!», и все бы успокоились. Но все-таки в последнее время, по моим наблюдениям, общество стало более толерантно по отношению к людям, живущим с ВИЧ.

СПИД-диссиденты

Я долгое время вел психологические группы по принятию ВИЧ, через меня прошло большое количество людей. Был один человек, СПИД-диссидент , который лет шесть ходил на мои группы и говорил: мол, никакой ВИЧ-инфекции не существует, все это выдумки. Он сидел в тюрьме, а там очень много таких мифов ходит: мол, с помощью терапии людей травят. У него было много таких тараканов в голове. Он до последнего тянул и не принимал препараты, а недавно мне позвонил и говорит: «Алексей, я тебя, наконец, услышал, спасибо. У меня два друга умерли, один от туберкулеза, другой от пневмонии на фоне ВИЧ-инфекции. И я решил принимать терапию, и сейчас чувствую себя намного лучше». Таких ситуаций много было. Те, кто все-таки начинают принимать препараты, потом сами признают, какими они были дураками, что не делали этого раньше.

ВИЧ-инфекция не выбирает тебя по полу, ориентации, статусу - ей все равно, кто ты, сколько у тебя денег, кем ты работаешь

Касается каждого

Кадр из фильма «Детки»

Году в 2005-м или 2006-м был такой слоган, но тогда это воспринималось как красивые слова. А сейчас слоган показывает реальное положение вещей: в СПИД-центр приходят совершенно разные люди. ВИЧ-инфекция не выбирает тебя по полу, ориентации, статусу - ей все равно, кто ты, сколько у тебя денег, кем ты работаешь. Ты можешь заразиться, если практикуешь рискованное поведение.

Жизнь сегодня

Сейчас я работаю в самарском реабилитационном центре консультантом по химической зависимости. У меня есть семья: жена и трое детей, все здоровые. На момент женитьбы я принимал терапию уже семь лет, благодаря чему вирусная нагрузка в организме снизилась до неопределяемого уровня. То есть препараты здорово подавили ВИЧ-инфекцию, и детей мы зачали естественным образом, без риска для жены.

В палату заходила уборщица, одетая чуть ли не в космический скафандр, как будто ей приходилось убирать в палате прокаженных

Татьяна, Тольятти

Диагноз

Узнала я о том, что у меня ВИЧ, в 2001 году, когда лежала в наркологии. Там в то время было очень много пациентов - как раз была мощная волна наркомании. Потом ходили слухи, что всех наркозависимых, которые туда попадали, проводили по одному анализу, потому что делать каждому отдельно было слишком дорого. Было действительно странно, что абсолютно всем ставили «плюс». Когда знаешь, что у тебя ВИЧ, уже не печешься о безопасности, и я могла пользоваться общим шприцем. Так что точно понять, когда и как я заразилась, уже невозможно. К тому же я тогда не знала, что бывают еще гепатиты и ВИЧ разных штаммов. Сейчас я понимаю, что если узнаешь свой диагноз, нужно сразу искать всю информацию о болезни и мерах безопасности.

Кадр из фильма «Джиа»

Я ждала, когда умру, и просто прожигала жизнь напоследок

Реакция

Когда узнала о диагнозе, первое, что сделала, - залезла в душ и целый день там просидела под холодной водой, чтобы хоть как-то прийти в себя. Потом подумала: теперь можно без зазрения совести гулять и тусить, а что еще остается делать? Тогда врачи говорили общими фразами, и я ждала, когда же я умру, и просто прожигала жизнь напоследок. Тусила, тусила и вдруг поняла - меня убивает вовсе не ВИЧ, а тот образ жизни, который я веду.

Терапия

Я очень много людей привела в СПИД-центр, объясняя, что нужно встать на учет и начать принимать терапию. Но если человек застрял на уровне прожигания жизни и считает, что диагноз служит ему оправданием, тут, конечно, сложно что-то сделать. Я сама принимаю АРВТ с 2006 года, и очень серьезно отношусь к этому. Я не верю, что можно жить с ВИЧ, не поддерживая организм препаратами. У меня был друг, почти член семьи. Я как-то узнала, что у него туберкулез на фоне ВИЧ-инфекции. Терапию он не принимал. Когда он в больнице анонимно сдал анализ на ВИЧ, результат пришел отрицательный. Я спросила у своего инфекциониста, как такое вообще возможно. Оказалось, что бывают редкие случаи, когда в организме все уже так плохо, что анализ не выявляет антитела к ВИЧ, а сама вирусная нагрузка при этом огромна. Врачи пишут, что пациент ВИЧ-отрицательный, а тот и рад верить, хотя при этом умирает от сопутствующего инфекции заболевания. Друг в итоге попал в больницу, потом в реанимацию, где скончался от туберкулеза.

Дискриминация

Мне приходилось сталкиваться с дискриминацией в больнице, когда я рожала. Роженицы с ВИЧ-положительным статусом лежали в отдельной палате. Было забавно, когда туда заходила уборщица, одетая чуть ли не в космический скафандр, как будто ей приходилось убирать в палате прокаженных. Через какое-то время внутренний распорядок изменился, и всех рожениц независимо от ВИЧ-статуса стали отправлять в общие палаты.

Прошло много лет, и я осознала, что могу нормально жить, закончить образование

Жизнь сегодня

В какой-то момент я поняла, что можно еще пожить, завести семью, родить детей, что я и сделала. Разумеется, я соблюдала меры предосторожности, чтобы дети были здоровы. Но даже после этого у меня были маленькие задачи: увидеть, как дети научатся ходить, читать, ведь я все равно постоянно ждала смерти. Уже прошло много лет, и я осознала, что могу нормально жить, закончить образование. Это понимание было связано с тем, что люди, которые не принимали терапию, начали умирать.

В 2000-х диагноз ВИЧ воспринимался как «Я умру», и все

Александр, Тольятти

О диагнозе

У меня ВИЧ, гепатит С, и вообще я не жилец. - Мы со всем справимся, я тебя люблю

Реакция

Это длилось до тех пор, пока в моей жизни не появился любимый человек. Я тогда впервые столкнулся с необходимостью нести ответственность и сообщить о своем статусе. Помню, ехали в автобусе и я выпалил, как на духу: «У меня ВИЧ, гепатит С, и вообще я не жилец». А в ответ услышал: «Мы со всем справимся, я тебя люблю». Мне очень повезло, но я, наверное, слабый человек - пить тогда не бросил, наркотики тоже. Восстановился через какое-то время в институте, потом снова бросил и уехал в Питер.

Кадр из фильма «Дом для мальчиков»

Терапия

Я жил, прожигая жизнь, но потом, естественно, настал предел. У меня начались серьезные проблемы со здоровьем, слава богу, я тогда уже снова оказался в Тольятти. Пошел в СПИД-центр, там мне сказали, что нужно срочно начать пить терапию. После приема сразу прибавилось сил, но этого было недостаточно. Надо было в корне менять отношение к жизни, что я и сделал, бросив употреблять наркотики.

Неважно, употребляешь ты наркотики или уже нет, - на тебе все равно стоит клеймо

Дискриминация

Пару лет назад у меня была пневмония, приходилось колоть лекарства в ягодицу. Из-за расшатанной иммунной системы у меня начался мышечный абсцесс. Приехал в больницу с сильной болью, там рассказал, что у меня ВИЧ. А врачи говорят: «Да ты наркоман, задул себе поди дозу и сейчас нам тут сказки рассказываешь». А я на тот момент уже пару лет как бросил наркотики. Думаю, такая реакция связана с тем, что в сознании людей ВИЧ приравнивается к наркомании, и неважно, употребляешь ты или уже нет, - на тебе все равно стоит клеймо.

О толерантности

Чтобы общество стало более толерантным к ВИЧ-инфицированным, думаю, нужно чтобы они сами имели смелость сказать: я, такой-то, живу с диагнозом ВИЧ, и моя жизнь нормальна, у меня есть цели и стремления, есть желание жить. Чем больше мы будем говорить об этом, тем меньше люди станут бояться того, о чем они сейчас, по сути, очень мало знают.

Жизнь сегодня

Последние несколько лет я активно занимаюсь ВИЧ-активизмом, работаю как равный консультант, езжу на тренинги. У меня есть близкий человек, много друзей, недавно появилась новая работа. Все-таки со временем понимаешь, что ВИЧ подразумевает некоторое ограничение, с которым, однако, можно вполне нормально жить.

Кадр из фильма «Далласский клуб покупателей»

Мама, когда узнала, выделила мне полотенце, ложку, вилку и прочее, чем очень сильно меня задела

Анна, Самара

О диагнозе

Я о своем ВИЧ-статусе знаю с 2000 года. Тогда я вовсю принимала инъекционные наркотики, и вопрос с лечением передо мной не стоял. Я понимала, что это из разряда «за что боролись - на то и напоролись», и явилось следствием моего тогдашнего образа жизни. Было страшно и непонятно до тех пор, пока не было информации. В 2006 году я попала в больницу с воспалением легких, ситуация была критическая. Врач мне тогда сказал: мол, ты должна начать что-то делать, потому что у тебя ВИЧ-инфекция, и здоровье находится в плачевном состоянии. Это стало одним из движущих факторов, чтобы перестать употреблять. Я стала выздоравливать по 12-шаговой программе, и с тех пор остаюсь трезвой. Поддержку я получила на группах анонимных наркоманов, где увидела людей, которые действительно чего-то хотят и к чему-то стремятся.

Реакция

О моем статусе знает мама, папе до сих пор не сказали, хотя, думаю, он все прекрасно понимает. Мама, когда узнала, выделила мне полотенце, ложку, вилку и прочее, чем очень сильно меня задела. Но потом она получила больше информации, и сейчас меня во всем поддерживает.

Терапия

В 2006 году, как только я «пришла в себя», я встала на учет в СПИД-центр. Я поняла, что мне нужно строго выполнять все рекомендации врачей, чтобы повысить качество жизни. Терапию я принимаю с 2010 года. Со СПИД-центром у меня проблем никогда не было, думаю, в силу того, что я туда регулярно хожу, знаю врачей, и они видят, что я бережно отношусь к своему здоровью.

О профильной медицине

В СПИД-центре врачи достаточно директивно заставляют проходить обследование раз в полгода. Тем самым они могут вовремя выявить туберкулез и сопутствующие заболевания. Кроме того, сейчас идет контроль по приему терапии. Прежде чем получить новую порцию таблеток, необходимо сдать все анализы, чтобы можно было отследить динамику. Бывали случаи, когда люди, не желавшие вставать на учет в СПИД-центр, покупали АРВТ у наркопотребителей, которые получали терапию, но не собирались ее принимать. То есть зависимый человек приходит в СПИД-центр, получает лекарства на три месяца, тут же их продает и идет покупать новую дозу наркотиков. А терапия стоит больших денег, и если пациент берет лекарства и не принимает, государству это влетает в копеечку.

Дискриминация

В СПИД-центре я чувствую себя свободно, а вот после посещения поликлиник все равно иногда бывает неприятный осадок. Недавно ходила в женскую консультацию, отстояла очередь, захожу в кабинет, а мне говорят: «Зайдете после всех». Я, с одной стороны, понимаю, что это меры безопасности, но с другой - чувствую, будто я человек второго сорта. Я беременна, и в моем положении все это остро воспринимаю. Сейчас я начинаю думать про роддом: что там меня ждет, как придется общаться с врачами и открывать им свой статус - а я обязана это делать, потому что медики работают с моей кровью. Какое ко мне будет отношение там и сколько мне нужно будет заплатить, чтобы сделать это отношение лояльным?

Моя жизнь ничем не отличается от жизни здорового человека

СПИД-диссидентство

Есть люди, которые рассказывают, что ВИЧ - это сказки, большой обман. На самом деле это просто защитная реакция с их стороны, нежелание принимать реальность. Таких похоронили очень много. Да, терапия - это некоторое ограничение свободы, таблетки нужно принимать по времени, это все равно химия, употребление которой не может пройти бесследно для организма. Но выгоды тут больше. Уже через месяц после начала приема у меня вирусная нагрузка ушла ниже порога обнаружения, и больше она не поднималась ни разу.

О толерантности

Наше общество пока не готово принимать людей, которые чем-то отличаются - будь то национальность, диагноз или что угодно еще. Хотя сейчас заметно меняется контингент СПИД-центра. Если раньше это были в основном наркопотребители, то сейчас там сидят и пожилые женщины, и прилично выглядящие семейные пары. Сейчас главный фактор распространения инфекции - незащищенный секс, и в группе риска находятся все, кто не соблюдает правила безопасности при половых контактах.

Мы специально готовились к тому, чтобы стать родителями и не передать вирус своему ребенку

Жизнь сегодня

С тех пор как я узнала свой ВИЧ-статус, я успела получить психологическое образование, и сейчас работаю в реабилитационном центре в Самаре. Недавно вышла замуж и жду ребенка. Мой муж - наркозависимый в ремиссии, он так же ВИЧ-положительный. У нас обоих вирусная нагрузка сейчас ниже предела обнаружения. Мы специально готовились к тому, чтобы стать родителями и не передать вирус своему ребенку. Благодаря терапии сейчас я чувствую себя здоровым человеком. Иммунитет у меня тоже как у здоровой. Стараюсь бережнее относиться к себе, больше отдыхать, меньше простужаться, а в остальном моя жизнь ничем не отличается от жизни обычного человека.

В Самаре узнать свой ВИЧ-статус можно в областном СПИД-центре по адресу: ул. Ново-Садовая, 178А, с 8-00 до 19-00 ежедневно, кроме субботы и воскресенья.

Городской центр по профилактике и борьбе со СПИД в Тольятти расположен по адресу: бульвар Здоровья, 25, (Медгородок) с торца онкологического корпуса на 3 этаже, с 8-00 до 18.30, ежедневно, кроме субботы, воскресенья и праздничных дней.

С тех пор как 30 лет назад первый случай ВИЧ-инфекции был зарегистрирован в Великобритании, жизнь людей с ВИЧ резко изменилась. Давайте прочитаем шесть удивительных реальных историй начиная от выживших ВИЧ-инфицированных в эпидемии 1980-х годов до недавно узнавшей о своём диагнозе 60-летней матери.

Если у тебя есть ВИЧ, пусть эти свидетельства ободрят тебя, если ты боишься заразиться ВИЧ, то пусть эти истории помогут тебе увидеть реальную жизнь ВИЧ-положительного, что не всё так страшно и более взвешено относится к ВИЧ-инфекции, не паниковать и не фобить без причины.

Живет в Лондоне со своим партнером. Он был одним из первых людей с диагнозом ВИЧ-инфекция в Великобритании.

«Я не знаю, как я выжил»: Джонатан Блейк у себя дома в Лондоне. Фотография: Антонио Олмос для Observer.

Единственное, что удержало меня от совершения самоубийства, как не абсурдно это звучит — мысль от том, что кто-то будет убирать бардак в моей комнате, эта мысль была невыносима для меня в тот момент, но интересно, что именно она удержала меня от трагедии. Это был в 1982 году, я был у моего врача с такими опухшими железами, что они болели даже, когда я кому-то пожимал руку.

Анализ показали, что у меня HTLV3 (первоначальное название ВИЧ). В то время из США поступали все эти тревожные новости о загадочной болезни — о том, что это ВИЧ-инфекция — ужасная и смертельная болезнь. Если я не могу покончить с собой, подумал я, значит я лучше покончу с этим вирусом.

Врачи хотели посадить меня на АЗТ. Позже выяснилось, что АЗТ — неэффективный препарат для химиотерапии. Я отказался от него, т.к. я не доверял фармацевтическим компаниям… и всё еще не доверяю.

Но, возможно что, отказ от АЗТ спас мою жизнь. Я видел, как умирало очень много людей — как и от ВИЧ, так и от наркотиков. В глубине моего сознания всё время стучало: «Какая разница, я все равно скоро умру». Но я победил себя и живу дальше.

Вскоре, после постановки диагноза, я встретился со своим партнером Найджелом. Затем связался с организацией людей с нетрадиционной половой ориентацией. Я думал, что история о том, что мы делали, собирая деньги для шахтерских семей Уэльса, похоронена. Но фильм об этом («Прайд «), вышел в прошлом году. Мне нравится, как показан мой персонаж [его играет Доминик Уэст]: он не жертва и не трагичник: «ВИЧ — это просто часть того, кем он является».

До 1996 года я обходился без лекарств, а затем пробовал разные схемы, пока не нашел ту, на которой я сейчас. Мое здоровье неидеальное, но с того времени прошло уже 30 лет, и я жив до сих пор! Я не знаю, как я выжил. Самое смешное, что мне нисколько не скучно в моей жизни с ВИЧ, у меня постоянно куча удивительных приключений!

Да не оскудеет рука дающего

Проект «СПИД.ВИЧ.ЗППП.» — некоммерческий, созданный добровольцами-экспертами в области ВИЧ/СПИДа за счет своих собственных средств, чтобы донести правду людям и быть чистыми перед своей профессиональной совестью. Будем благодарны за любую помощь проекту. Да воздастся Вам в тысячи крат: ПОЖЕРТВОВАТЬ .

Лиззи Джордан, 33

Диагноз ВИЧ-инфекции был поставлен в 2006 году. Проживает со своей 10-летней дочерью .

Моим единственным ориентиром был Марк Фаулер в «EastEnders»: Лиззи Джордан. Фотография: Антонио Олмос для Observer.

Я сожительствовала с моим партнером Бенджи уже четыре года, а нашей дочери Джей было всего 13 месяцев. Однажды Бенджи пришел домой, чувствуя себя очень плохо. Мы думали, что это просто синусит, но через четыре дня он умер.

Я никогда не сталкивалась с негативом, стигмой. Я считаю, это отчасти потому, что я всегда открыта перед людьми по поводу своего ВИЧ-статуса.

Посмертный осмотр показал, что у него было что-то, разрушевшее его иммунную систему. Это что-то был ВИЧ. Вскоре меня обследовали — как и Джей, которую я все еще кормила грудью. Ее результат был отрицательным. Мой был положительным. В тот момент я была в шоке. Моим единственным ориентиром был Марк Фаулер в EastEnders (Жители Ист-Энда, Фаулер — вымышленный персонаж в британской мыльной опере). Но я мать, и мне нужно было думать о Джей, поэтому я обязана была жить дальше.

Хотя моей первой мыслью было скрыть мой диагноз от всех, но я понимала, что есть женщины, с которыми Бенджи спал до меня, и которые должны знать, что они могли заразиться ВИЧ. Поэтому я решила быть максимально открытой, по возможности не скрывать свой диагноз. Это тяжело вспоминать, но его семья отказалась верить, что у него был СПИДа. Некоторые из них даже обвиняли меня, что это я его заразила.

Это было восемь лет назад. Сегодня я счастлива, чувствую себя здоровой и у меня нет ни одного симптома ВИЧ-инфекции. Я начала принимать лекарства в прошлом году, и это всего лишь одна таблетка в день.

Джей сейчас 10, и я рассказала ей соответствующие её возрасту вещи. Мы начали с простого: «У мамы в крови жуки». Теперь она понимает намного больше.

Я никогда не сталкивалась с негативом, что, я думаю, отчасти потому, что я не скрываю свой ВИЧ-статус. Я встречалась с другими ВИЧ-позитивными людьми, но недавно встретила через Твиттер ВИЧ-отрицательного человека.

В моем профиле написано, что я пишу для «плохого» журнала, но я должна была проверить, что он понимает, что это значит. Он прошёл проверку, он знает кто я. Это такое облегчение, когда для людей не имеет значения есть у тебя ВИЧ или нет, но впереди еще много работы в этом направлении по преодолению стигмы.

Стив Крафтман, 58

Живет в Уэльсе. У него обнаружили ВИЧ в 1987 году .

«Я испытал много горя»: Стив Крафтман. Фотография: Антонио Олмос для Observer.

На мой взгляд, существует три лица эпидемии:

вновь выявленные ВИЧ-инфицированные, которые намерены вести нормальную жизнь, соблюдать все предписания врача, заботиться о своём здоровье;
те, кто сохранил своё здоровье с первых дней — 80-х и 90-х годов;
и есть такие люди, как я, которые выжили, но с большим количеством проблем со здоровьем.

Тогда нам давали максимум пять лет жизни. Я справился, но у меня много проблем со здоровьем, в основном из-за лекарств, которые я принимал. У меня остеопения* [стадия до остеопороза] в лодыжках и бедрах, что означает, что когда я катаясь на мотоцикле, то я очень боюсь, что упаду и мои кости поломаются.

*Остеопения — это физиологическое состояние, характеризующееся пониженной плотностью костной ткани, что приводит к ослаблению костей и повышенному риску переломов.

Никто не виноват в этих осложнениях — врачи не знали, с чем имеют дело, а лекарства имели очень много побочных эффектов. Можно сказать, что я упал с дерева побочных эффектов и пока летел ударился о каждую ветку.

Я испытал много горя, потерял много друзей и любовников. Это не легко и мне очень одиноко. В Америке они придумали название моему состоянию: синдром выжившего при СПИДе — немного похожий на ПТСР*. Я все еще жив, хотя прошло уже почти 30 лет. Я крепкий орешек? На самом деле, нет. Я думаю, что мне просто повезло.

*Посттравматический синдром или посттравматическое стрессовое расстройство (ПТСР) представляет собой целостный комплекс симптомов нарушения психической деятельности, возникший в результате единоразового или повторяющегося внешнего сверхсильного травмирующего воздействия на психику человека (насилие, постоянное нервное перенапряжение, связанное со страхом, унижением, сопереживанием страданиям окружающих, военным действиям, природным катаклизмам и т.п.).

Я испытал на своей шкуре много последствий предубеждений за эти годы. Я жил в Бристоле 10 лет назад со своим партнёром Джоном. На нас кричали и оскорбляли, кто-то разбили нам машину. Полиция посоветовала нам не преследовать его — они сказали, что нам лучше идти дальше. Мы обосновались в крошечной деревне в Уэльсе, где нас приняли лучше, чем в городе. Джон умер там от СПИДа в 2007 году.

Я не скрываю свой статус от окружающих. Недавно на приеме в больницу доктор спросил, скрываю ли я, что у меня СПИД? Я обернулся и показал ей знак «биологической опасности», который я вытатуировал себе на шее в прошлом году. «Я понимаю, что ответ «нет»», — сказала она.

Знак биологической опасности. Изображение: florenceinferno.com.

Мэтью Ходсон, 47

Живет в Лондоне с «мужем». ВИЧ выявлен 1998 году.

«Если я не могу быть откровенным о том, что у меня есть ВИЧ, то кто может?»: Мэтью Ходсон. Фотография: Антонио Олмос для Observer.

Я проверился на ВИЧ в 1998 году после того, как на Международной конференции по СПИДу в Ванкувере сообщили об эффективности комбинированной терапии. Думаю, что причина почему я там оказался была в том, что мне нужно было точно знать, что уже есть какой-то рабочий вариант лечения, прежде чем оно понадобится мне самому. И я был прав…

Тогда говорили, что ВИЧ может забрать у человека пять или десять лет жизни. Теперь продолжительность жизни ВИЧ-инфицированного человека не отличается от неинфицированного: теперь это называется «изменение жизни», а не «ограничение жизни».

Я принял это очень близко к сердцу, даже на какое-то время перестал вступать в половые отношения, я чувствовал себя грязным и больным. Но у каждого своя судьба. И после того, как я представил себе все наихудшие сценарии, особенно о том, что я не смогу дожить даже до 50 лет, я взял себя в руки.

Я часто общаюсь с молодыми людьми, которым недавно поставили диагноз. Они думают, что теряют всё и себя в том числе, как Том Хэнкс в фильме «Филадельфия» .

Начинать новые отношения было очень сложно. У меня есть куча других положительных сторон, чем положительный тест на ВИЧ, но я вижу, что для некоторых людей это чуть ли не жизненно важно: есть у меня ВИЧ или нет.

К счастью, сейчас я «женат», поэтому мне не нужно беспокоиться о раскрытии диагноза. Если бы я был холост, то я бы сразу сказал человеку, что я ВИЧ+.

У меня есть работа, я в безопасности и мне комфортно — если я не могу заранее об этом рассказать, то кто тогда может? В некотором смысле, это моя ответственность.

В рамках своей работы руководителя благотворительной организации GMFA по охране здоровья особенных мужчин, я часто общаюсь с молодыми людьми, которым недавно поставили диагноз. Они думают, что теряют всё и себя в том числе, как Том Хэнкс в фильме «Филадельфия» .

Нам нужно помнить, что все эти образы теперь являются частью истории, но все еще очень много негативной информации вокруг этой темы. Это связано с тем, что ВИЧ в основном передается половым путем, и часто он поражает особенных мужчин.

В этой стране (Великобритании) все еще остаются остатки глубоко гомофобных настроений. Они больше не являются преобладающими, но их трудно полностью заглушить.

Страшно оглядываться назад. Если бы Вы были молодым особенным мужчиной в середине 80-х, Вы бы понесли потери, сравнимые с теми, кто пережил Первую мировую войну. Я знал 30 человек, которые умерли в этот период, но многие другие парни знали гораздо больше таких.

Джо Джош, 66

Живет в Рейгейте. Диагноз поставлен в 2008 году. Есть дочь 25-ти лет.

«Я стала своего рода пин-ап моделью для темы старения с ВИЧ»: Джо Джош. Фотография: Антонио Олмос для Observer.

Наличие ВИЧ-инфекции рисует определенные ассоциации в сознании людей. Большинство случаев заражения происходит через незащищенное соитие, и для многих людей это означает, что в этом есть что-то противное.

Я ненавижу слово «раскрытие» (диагноза). Я не чувствую, что должна «раскрывать», если я не хочу. Я не говорила о своём диагнозе дочери, пока сама не смирилась с этим. В то время ей было 18 лет, и я была в шоке. Это заняло пару лет, чтобы принять ситуацию. Начнем с того, что Вы мало знаете о ВИЧ, насколько сегодня намного лучше лекарства, чем раньше. Тогда Вы начинаете понимать, что все будет хорошо.

Я просто не подхожу на роль ВИЧ-инфицированной: женщина, 60 лет, средний класс. Некоторые люди моего класса не могут смириться с ВИЧ: «мы же не наркопотребители».

Я совершила каминг-аут (раскрыла диагноз) на BBC News, где я выступала как представитель благотворительной организации по ВИЧ «Body & Soul». После этого мой телефон не переставал звонить.

Мои друзья поддержали меня, но черезчур эмоционально. Многие из них загробным голосом говорили мне, что я очень смелая. «Нет, правда, я в порядке», — отвечала я и иногда в ответ была только гробовая тишина.

Я просто не имела права иметь ВИЧ: женщина, 60 лет, средний класс. Некоторые люди не могут справиться с этим. Мне пока не нужны лекарства, и иногда я чувствую себя обманщицей. Я стала своего рода пин-ап моделью для темы старения с ВИЧ.

Я не говорю о том, как я заразилась. Это начинает становиться чем-то вроде мыльной оперы, и я больше заинтересована в том, чтобы быть открытой о том как жить с ВИЧ, а не о том, как я его получила. Это единственный способ изменить отношение людей к ВИЧ-положительным.

Бекки Митчелл, 40

С ВИЧ живёт с 2012 года. Проживает в Бристоле.

«В этом нет ничего постыдного. Только раз пересеклась с каким-то эгоистичным нехорошим парнем».: Бекки Митчелл. Фотография: Антонио Олмос для Observer.

Я не могу сказать, что была в особом восторге, когда мне сообщили о диагнозе, но я и не была обескуражена этой информацией. В рамках своей работы в Агентстве по охране окружающей среды я видел много ВИЧ-инфицированных, например нашего бывшего председателя лорда Криса Смита , известного ВИЧ-позитивного человека. Он всегда казался таким активным. Я подумала: может быть, в наше время не всё так плохо.

Я сдала анализ на ВИЧ после того, как узнала, что мой партнер был ВИЧ-положительным. Он решил не говорить мне об этом. Поэтому это было концом наших отношений. У меня не было никаких симптомов, и я на самом деле была инфицирована только два или три месяца назад.

Количество моих , которые борются с инфекцией] все еще на безопасном уровне. На этой стадии обычно не назначают препараты, но я вызвалась для участия в клиническом исследовании, где требовались люди с хорошим числом CD4 и низким уровнем вируса, поэтому я принимаю одну таблетку в день.

Из-за приёма лекарств и того, что я очень хорошо слежу за своим состоянием, мое здоровье в полном порядке. Правда сейчас я более осторожна: раньше я слишком много требовала от себя, когда занималась спортом, теперь я позволяю себе расслабиться.

Быть открытой о своем ВИЧ-статусе действительно важно для меня. В этом нет ничего постыдного. Я нормальная женщина — я не сделала ничего плохого. Только раз пересеклась с каким-то эгоистичным нехорошим парнем.

Это может случиться с кем угодно, и я хочу, чтобы люди это понимали. Единственно, где я столкнулась со стигмой (клеймом, ярлыком) это в системе здравоохранения. Я попал в аварию на велосипеде, и молодой доктор спросил в присутствии моей матери, была ли я внутривенной наркоманкой. Я была в шоке! Это просто невежество, отсутствие образования и врачебной этики.

Физически я не ощущаю ВИЧ, но ВИЧ стал тревожным звоночком в моей жизни. Я чувствую, что возможно мне недолго осталось жить, поэтому я не хочу тратить время на мелочи, а хочу наслаждаться оставшимся временем и делать что-то поистине важное.

«Равные консультанты» ГБУЗ «Краевая клиническая больница № 2, Центра по профилактике и борьбе со СПИДом и инфекционными заболеваниями – Ксения (32 года) и Анжела (37 лет) – поделились своими историями жизни с ВИЧ. По признанию героинь материала, этого диагноза не стоит бояться. Ведь с ним можно жить.

– При каких обстоятельствах вы узнали о том, что являетесь носителем ВИЧ-инфекции? Какой была ваша первая реакция?

Ксения: – Впервые узнала о своем диагнозе в больнице, куда обратилась с гнойно-воспалительным заболеванием кожи. Проблема беспокоила достаточно долго, но в определенный момент она стала сильно прогрессировать, и я испугалась заражения крови. Сдала анализы, а когда пришли первые результаты, то по реакции врачей поняла, что что-то не так. Тогда, в 90-е годы, вообще никто не говорил о ВИЧ открыто, да и как таковой терапии от этой болезни не было. А врач сказала мне о моем диагнозе прямо, без вступительных слов. Был кратковременный шок, непонимание происходящего. В глубине души я знала, что именно со мной это может произойти – я употребляла наркотики, потом был перерыв, когда я забеременела и родила ребенка. Потом через какое-то время я снова пустилась во все тяжкие. И понимаете, все время думала, что я «слезу», что я и не наркоман, что вот буквально еще чуть-чуть – и обязательно брошу. А когда узнала, что больна, мир рухнул. И такая безысходность длилась несколько лет. В моей жизни поворотным этапом стала церковь и обращение к Богу. Только после этого стало приходить осознание, появилось новое, другое понимание жизни.

Общество пока мало информировано о ВИЧ. Многие до сих пор думают, что можно заразиться при рукопожатии или разговоре.

Анжела: – А я как раз всегда была представителем так называемой «золотой молодежи». Когда героин появился у нас в городе, это даже не считалось чем-то страшным. Так, безобидное развлечение, мода. Вот эта вседозволенность меня и погубила. На пятом курсе юридического факультета я бросаю обучение и ухожу в нирвану. Периодически у меня случаются вынужденные периоды трезвости, в которые я пытаюсь вернуться к нормальной жизни. Как раз во время одного из таких периодов я проходила профилактический осмотр, где и узнала, что у меня ВИЧ. Если до этого у меня была хоть какая-то надежда на лучшую жизнь, то теперь у меня и это отняли. Мне не хотелось жить, долго пыталась снова забыться в наркотической зависимости – все думала, что получится быстро и незаметно уйти из этого мира с помощью наркотиков. Но уйти не получалось. Более того, я все ждала, что буду страшно болеть, мучиться. А как по-другому, ведь у меня же ВИЧ! А ничего такого не происходило, диагноз был, но проявлений заболевания не было. Стала задумываться, потихоньку приходить в себя. Силой воли я отказалась от наркотиков. Долго отказывалась, но смогла. И стала думать, как жить дальше.

– Кому вы рассказали о случившемся?

Ксения: – Маме. Я рассказала маме сразу. У нас с ней всегда были доверительные отношения. Мама поддержала, успокоила, сказала, что будем жить дальше. Хотя, конечно, она за меня всегда сильно переживала – и когда я начала употреблять наркотики (я из приличной семьи, никто из близких даже подумать не мог, что я, некогда круглая отличница, спортсменка, активистка, могу пристраститься к опасной химии), и когда узнала о диагнозе. До сих пор, кроме нее и врача, у которого наблюдаюсь, никто об этом не знает. Ни дочка, которой уже 10 лет, ни сестра, ни брат. Никто. Наше общество пока не готово к таким откровениям, а я не хочу ставить ни на себе, ни на своем ребенке психологические эксперименты. Зачем? Мне хватает теплоты и поддержки мамы, а потом я верующий человек. Благодаря Богу я бросила наркотики, сменила точку опоры с преходящих материальных вещей на действительно важные ценности в жизни каждого человека – семью, родных, близкие отношения. Все поменялось. Благодаря Богу я нашла хорошую интересную работу, которая приносит мне удовольствие. Даст Бог – и я встречу человека, с которым снова смогу создать семью, и вот ему, да, я буду готова сказать о своем ВИЧ-статусе. Но говорить другим, посторонним людям – думаю, это не нужно.

Анжела: – Я тоже поделилась с мамой в первую очередь. Долгое время, кроме мамы, никто об этом не знал. Следующим из близких людей, кому я открылась, стал на тот момент мой будущий муж. На сегодняшний день мы с мужем вместе уже порядка 13 лет, до сих пор помню свои переживания по этому поводу. Я очень переживала за наши отношения, не знала, как он отреагирует. Боялась потерять его. Все придумывала какие-то фразы, подбирала, как мне казалось, какие-то особенные, наполненные глубоким смыслом слова, чтобы рассказать ему правду. А когда все же решилась начать разговор, слезы полились градом. Но, к моему удивлению, он воспринял эту «новость» спокойно. Сказал, что я дурочка, и никуда он уходить от меня не собирается. А в части работы – здесь я согласна с Ксенией, общество пока мало информировано о ВИЧ. Многие до сих пор думают, что можно заразиться при рукопожатии или разговоре.

– Если говорить непосредственно о терапии – насколько легко она вписывается в ваш образ жизни?

Ксения: – Никаких особых неудобств в связи с этим нет. Первое время был переходный период, так скажем, физиологической адаптации к антиретровирусной терапии. Но это все сугубо индивидуальные ощущения, со временем (причем достаточно быстро) организм подстроился к лекарственной схеме. А так – 2 таблетки утром, 3 таблетки вечером. В одно и то же время. Поначалу заводила будильник, так как пропускать нельзя, сейчас все дошло до автоматизма. Нет, сложностей нет, это абсолютно точно. Наверно, многим будет интересно, как физически чувствует себя ВИЧ-инфицированный. Отвечаю: точно так же, как и здоровый человек. Только за своим состоянием в силу ВИЧ-статуса я обязана следить в два раза пристальнее, чем человек со здоровой иммунной системой.

Анжела: – АРВ-терапия помогла мне 8 лет назад родить здорового ребенка. У сына все показатели в норме, полностью здоров. Но я строго следовала и продолжаю следовать всем рекомендациям врача. Жалею только о том, что в то время, когда у меня обнаружили ВИЧ, такого подхода к контролю этого заболевания не было. Конечно, сейчас с этим намного проще: препараты выдаются государством на бюджетной основе, поэтому, можно сказать, все условия для качественной жизни есть. Что хочу отметить: терапия не мешает мне реализовываться ни как матери, ни как жене, ни как члену общества. А это главное.

– Какие главные слова вы считаете нужным сказать тем людям, которые только узнали об этом диагнозе?

Ксения: – Мне кажется, надо дать себе время принять эту данность. Что бы мы сейчас ни сказали, когда человек узнает о том, что болен, – это всегда колоссальный стресс. Но стресс рано или поздно пройдет, и нужно будет принимать конкретные решения, и делать конкретные шаги. Думать и действовать нужно на холодную голову. Нужно не стесняться обращаться за советом к опытным людям, живущим с ВИЧ, нужно слушать врача-инфекциониста, обязательно обследоваться и придерживаться назначенной терапии. И что важно – лечение нужно начинать как можно раньше.

Анжела: – От этой болезни не застрахован никто. Сначала ты учишься жить без наркотиков, потом учишься жить с ВИЧ, а потом наступает такой этап, когда ты понимаешь, что вопрос не в ВИЧ, вопрос в тебе самом. Какой ты видишь свою жизнь? Какие у тебя цели, какие мечты? Чего ты хочешь достичь, в конце концов? ВИЧ сильно отрезвляет, помогает осознать многие на самом деле важные вещи. Я перестала бессмысленно растрачивать время, стала работать над собой, меняться – и жизнь обрела новый смысл. Поэтому возможно все. А это «все» зависит от нас напрямую.

Почка от донора оказалась с изъяном

Первый скандал в Свердловской области, связанный с заражением ВИЧ, прогремел ещё 16 лет назад. Молодой житель из Ханты-Мансийского округа дождался своей очереди на пересадку почки и приехал в Екатеринбург. Врачи областной клинической больницы № 1 успешно провели операцию. Да только оказалось, что медики, пытаясь уложиться в то малое время, которое "живёт" донорский орган, не стали дожидаться результата анализов на ВИЧ. И трансплантировали заражённую почку.

"Мы так решили. Лучше, чтобы об этом объявили не по телевизору или радио, а мы", - заявил тогда журналистам главный врач Свердловской областной больницы № 1 Евгений Самборский.

Перелили дурную кровь

Это сейчас, как говорят врачи, случаи заражения ВИЧ во время переливания крови близки к нулю. Но тем не менее в Свердловской области такие инциденты случались. В 2003 году уральские СМИ со ссылкой на Роспотребнадзор Свердловской области рассказали о том, что в Первоуральске во время переливания крови медики заразили мужчину ВИЧ-инфекцией. Заражённой оказалась донорская кровь. Само заражение произошло ещё в 2001 году, а пациент узнал о том, что он инфицирован, спустя два года - в 2003-м, когда решил сдать анализы крови.

ВИЧ как бонус к сексу за деньги

Первый в Екатеринбурге уголовный процесс по статье "Преднамеренное заражение ВИЧ-инфекцией" состоялся в 2001 году. Но судили тогда не медиков, а проститутку. Как установили следователи, обвиняемая знала о том, что у неё ВИЧ, но продолжала заниматься своим ремеслом. В ноябре 2001 года во время облавы её взяли, что называется, с поличным. И возбудили дело. В итоге проститутку приговорили к шести месяцам лишения свободы.

Мстила своим любовникам

Второй громкий судебный процесс по статье "Преднамеренное заражение ВИЧ-инфекцией" прошёл в Реже осенью 2007 года. На этот раз обвиняемой по делу стала не проститутка, зарабатывающая своим телом деньги, а местная "роковая женщина", 33-летняя красотка. Она крутила романы с четырьмя мужчинами, и только последний из них, 20-летний, предохранялся. Остальные подхватили ВИЧ. Как рассказывала потом подсудимая, заражая своих кавалеров инфекцией, она таким образом мстила похотливым мужикам. И пожалела только последнего.

Суд приговорил "пиковую даму Режа" к четырём годам колонии общего режима.

Заразили во время лечения от бесплодия

Пожалуй, самый жуткий случай заражения ВИЧ произошёл несколько лет назад в Преображенской клинике - коммерческом заведении из разряда элитных, где три женщины за деньги лечились от бесплодия. Все три пострадавшие заразились во время процедуры иммунизации. Каждой из них под лопатку ввели взвесь лимфоцитов. А донорская кровь, из которой получали эти лимфоциты, оказалась заражённой вирусом иммунодефицита. Позже следователи выяснили, что донором крови стала одна из медсестёр клиники, которая не знала, что заражена ВИЧ-инфекцией.

В итоге врача-гинеколога Преображенской клиники Елену Ярушину приговорили к четырём годам колонии-поселения, но амнистировали в связи с 20-летием конституции.

А вот директор Преображенской клиники, который уволился сразу после скандала, сумел вовсе избежать наказания. Хотя по логике вещей именно он обязан был запретить любые манипуляции с донорской кровью, поскольку знал, что его организация не имеет на это лицензии.