Широко известно, что отречение Николая II от престола произошло 2 (15) марта 1917 года в вагоне поезда на вокзале Пскова. Но почему же до сих пор циркулируют легенды, что это произошло на станции с некрасивым названием Дно в 100 км от Пскова? Может быть, из-за желания театрализировать ситуацию? «Россия в марте 1917 года опустилась на Дно». Драматично звучит. Страшно.
Читал сегодня интересный материал о станции Малая Вишера и вспомнил, что сей городок, один из пунктов Николаевской железной дороги, вошёл в историю событий 1917 г. самым непосредственным образом: именно здесь царский поезд был остановлен под предлогом того, что дальнейшие пункты Любань и Тосно заняты бунтовщиками (что, кстати, некоторыми исследователями ставится под сомнение и расценивается как дезинформация).
Решив уточнить некоторые моменты, связанные с этим этапом революции, я с удивлением заметил, что разные источники по-разному называют место отречения: одни таковым считают Псков (как я сам всегда и полагал), другие — станцию Дно. Чаще всего встречаются сообщения именно последнего типа сопровождаемые порой метафорами вроде «Россия опустилась на Дно 1 марта 1917 г.». Русская Википедия (источник ненадёжный, но часто всеми цитируемый и используемый в сети Интернет) также отдаёт пальму первенства Дну.
Есть и такие сообщения:
Сегодня, 13 марта, участники смешанного крестного хода из Москвы, Санкт-Петербурга и Пскова установили поклонный крест на железнодорожной станции Дно, где в 1917 году отрекся от монаршего престола последний российский император Николай II, пишет Интерфакс.
Однако в Пскове также находится часовня, названная «Царской» и поставленная именно в память об отречении Государя, которое, как считатают псковичи, произошло именно в их городе. И кто в этой ситуации прав?
Не я первый задался этим вопросом. Вот, например: http://my-my.livejournal.com/106492.htm l (обратите внимание на комменты — там разные версии).
Но не нужно быть великим исследователем, чтобы понять, где же всё-таки произошло одно из узловых событий 1917 г. Об этом нам говорит сам Государь Николай II в своём дневнике (жирным шрифтом выделено мной):
1-го марта. Среда
Ночью повернули с М. Вишеры назад, т. к. Любань и Тосно оказались занятыми восставшими. Поехали на Валдай, Дно
и Псков, где остановился на ночь. Видел Рузского. Он, Данилов и Саввич обедали. Гатчина и Луга тоже оказались занятыми. Стыд и позор! Доехать до Царского не удалось. А мысли и чувства всё время там! Как бедной Аликс должно быть тягостно одной переживать все эти события! Помоги нам Господь!
2-го марта. Четверг
Утром пришёл Рузский и прочёл свой длиннейший разговор по аппарату с Родзянко. По его словам, положение в Петрограде таково, что теперь министерство из Думы будто бессильно что-либо сделать, т. к. с ним борется соц[иал]-дем[ократическая] партия в лице рабочего комитета. Нужно мое отречение.
Рузский передал этот разговор в ставку, а Алексеев всем главнокомандующим. К 2½ ч. пришли ответы от всех. Суть та, что во имя спасения России и удержания армии на фронте в спокойствии нужно решиться на этот шаг. Я согласился. Из ставки прислали проект манифеста. Вечером из Петрограда прибыли Гучков и Шульгин, с кот[орыми] я переговорил и передал им подписанный и переделанный манифест. В час ночи уехал из Пскова с тяжелым чувством пережитого. Кругом измена и трусость и обман!
Станция Дно фигурирует в дневнике 1 марта, после чего сразу упоминается Псков. А об отречении речь идёт только на следующий день, 2 марта, когда император находился уже в Пскове. Стало быть, оно могло произойти только там.
Полковник Мордвинов, сопровождавший Государя в те февральско-мартовские дни, про станцию Дно практически ничего не пишет — лишь упоминает её как одну из точек на пути сначала в Царское Село, а затем, после изменения маршрута, — в Псков. То же самое видно и в воспоминаниях генерала Дубенского, мемуарах Шульгина, других источниках. Никто из очевидцев не говорит о станции Дно как месте отречения Государя. Официальные документы этого также не подтверждают.
Таким образом, путём сравнения источников получаем вывод, согласно которому история о конце русского самодержавия на станции с говорящим названием «Дно» — миф
. Красивый («опустились на Дно»), повторяемый и тиражируемый, но миф
.
Но вот что пока неясно: откуда появилась легенда о станции Дно? И почему, при столь очевидном заблуждении, её продолжают повторять (установка поклонного креста на станции — лишнее тому подвтерждение)?
Печально, конечно, и то, что про станцию Малая Вишера все забыли — а ведь её значение в те дни оказалось ничуть не ниже, чем Пскова!
Куда уместнее было бы поставить поклонный крест именно здесь...
http://brusnik.livejournal.com/57698.html?media — link
Об отречении Государя Императора Николая II
от престола Российского и о сложении с себя верховной власти
Отречение от престола Николая II было знаковым событием для русской историй. Свержение монарха не могло произойти на пустом месте, оно было подготовлено. Ему способствовало много внутренних и внешних факторов.
Революции, смены режимов, свержения правителей не происходят мгновенно. Это всегда трудоемкая, дорогая операция, в которой задействованы как прямые исполнители, так и пассивный, но не менее важный для результата кардебалет.
Свержение Николая Второго было спланировано задолго до весны 1917 года, когда произошло историческое отречение последнего русского императора от престола. Какиме же пути привели к тому, что многовековая монархия оказалась поверженной, а Россия оказалась втянутой в революцию и братоубийственную Гражданскую войну?
Общественное мнение
Революция происходит прежде всего в головах; смена правящего режима невозможна без большой работы над умами правящей элиты, а также населения государства. Сегодня эта методика влияния называется «путем мягкой силы». В предвоенные годы и в годы Первой мировой войны зарубежные страны, прежде всего Англия, стали выказывать по отношению к России необычные симпатии.
Посол Великобритании в России Бьюкенен совместно с министром иностранных дел Англии Греем организовал две поездки делегаций из России на Туманный Альбион. Сначала проникнуться расположением к Британии поехали русские либеральные писатели и журналисты (Набоков, Егоров, Башмаков, Толстой и др.), за ними в круиз отправились политики (Милюков, Радкевич, Ознобишин и др.).
Встречи русских гостей были обставлены в Англии со всем шиком: банкеты, встречи с королем, посещение Палаты лордов, университетов. Вернувшиеся литераторы по возвращении стали взахлеб писать о том, как в Англии хорошо, какая сильная у неё армия, как хорош парламентаризм...
А вот вернувшиеся «думцы» и вовсе встали в феврале 1917 года в авангарде революции и вошли во Временное правительство. Налаженные связи между британским истеблишментом и русской оппозицией привели к тому, что во время союзнической конференции, проводившейся в Петрограде в январе 1917 года руководитель британской делегации Милнер направил Николаю II меморандум, в котором чуть ли не требовал ввести в состав правительства нужных для Британии людей. Царь это прошение проигнорировал, но «нужные люди» в правительстве уже были.
Народная пропаганда
О том, насколько массированной была пропаганда и «народная почта» в преддверии свержения Николая II, можно судить по одному занятному документу - дневнику крестьянина Замараева, который хранится сегодня в музее города Тотьмы Вологодской области. Крестьянин вел дневник на протяжение 15 лет.
После отречения царя он сделал следующую запись: «Романов Николай и его семья низложены, находятся все под арестом и получают все продукты наравне с другими по карточкам. Действительно, они нисколько не заботились о благе своего народа, и терпение народа лопнуло. Они довели свое государство до голоду и темноты. Что делалось у них во дворце. Это ужас и срам! Управлял государством не Николай II, а пьяница Распутин. Сменены и уволены с должностей все князья, в том числе главнокомандующий Николай Николаевич. Везде во всех городах новое управление, старой полиции нет».
Военный фактор
Отец Николая II император Александр III любил повторять: «Во всем свете у нас только два верных союзника, наша армия и флот. Все остальные, при первой возможности, сами ополчатся против нас». Царь-миротворец знал, о чем говорит. То, как была разыграна «русская карта» в Первую мировую войну, со всей очевидностью показало его правоту, союзники по Антанте оказались на поверку неблагонадежными «западными партнерами».
Само создание создание этого блока было на руку, прежде всего, Франции и Англии. Роль России же расценивалась «союзниками» в достаточно прагматичном ключе. Посол Франции в России Морис Палеолог писал: «По культурному развитию французы и русские стоят не на одном уровне. Россия – одна из самых отсталых стран на свете. Сравните с этой невежественной бессознательной массой нашу армию: все наши солдаты с образованием; в первых рядах бьются молодые силы, проявившие себя в искусстве, в науке, люди талантливые и утончённые; это сливки человечества… С этой точки зрения наши потери будут чувствительнее русских потерь».
Тот же Палеолог 4 августа 1914 года слёзно просил Николая II: «Я умоляю Ваше Величество предписать Вашим войскам перейти в немедленное наступление, – иначе французская армия рискует быть раздавленной...».
Царь приказал не закончившим мобилизацию войскам наступать. Для русской армии спешка обернулась катастрофой, но Франция была спасена. Сейчас удивительно об этом читать, учитывая, что ко времени начала войны уровень жизни в России (в крупных городах) был не ниже уровня жизни в той же Франции. Вовлечение Россию в Антанту - только ход в партии, разыгранной против России. Русская армия представлялась англо-французским союзникам неисчерпаемым резервуаром людских ресурсов, а ее натиск ассоциировался с паровым катком, отсюда и одно из ведущих мест России в Антанте, по сути дела важнейшего звена «триумвирата» Франции, России и Великобритании.
Для Николая II ставка на Антанту была проигрышной. Существенные потери, которые несла Россия в войне, дезертирство, непопулярные решения, которые был вынужден принимать император - все это ослабляло его позиции и вело к неминуемому отречению.
Отречение
Документ об отречении Николая II сегодня считается очень спорным, однако сам факт отречения отражен, в том числе, в дневнике императора: «Утром пришел Рузский и прочёл свой длиннейший разговор по аппарату с Родзянко. По его словам, положение в Петрограде таково, что теперь министерство из Думы будто бессильно что-либо сделать, так как с ним борется соц.-дем. партия в лице рабочего комитета. Нужно мое отречение. Рузский передал этот разговор в ставку, а Алексеев всем главнокомандующим. К 2½ ч. пришли ответы от всех. Суть та, что во имя спасения России и удержания армии на фронте в спокойствии нужно решиться на этот шаг. Я согласился. Из Ставки прислали проект манифеста. Вечером из Петрограда прибыли Гучков и Шульгин, с которыми я поговорил и передал им подписанный и переделанный манифест. В час ночи уехал из Пскова с тяжёлым чувством пережитого. Кругом измена, и трусость, и обман!».
А что же церковь?
К удивлению, официальная Церковь к отречению Помазанника Божия отнеслась спокойно. Официальным синодом было выпущено воззвание к чадам Православной церкви, признававшее новую власть.
Практически сразу прекратилось молитвенное поминание царской семьи, из молитв были выкинуты слова с упоминанием царя и Царского Дома. В Синод пошли письма от верующих с вопросами, не является ли клятвопреступлением поддержка Церковью новой власти, поскольку Николай II отрекся не добровольно, а фактически был свергнут. Но в революционной смуте ответ на этот вопрос так никто и не получил.
Справедливости ради стоит сказать, что новоизбранный патриарх Тихон впоследствии все же принял решение о повсеместном служении панихид с поминовением Николая II как императора.
Тасовка властей
После отречения Николая II официальным органом власти в России стало Временное правительство. Впрочем, на поверку это оказалась марионеточная и нежизнеспособная структура. Её создание было инициировано, её крах также стал закономерным. Царь был уже свергнут, Антанте нужно было любым способом лишить легитимности власть в России, чтобы наша страна не смогла участвовать в послевоенном переустройстве границ.
Сделать это при помощи Гражданской войны и прихода к власти большевиков было элегантным и беспроигрышным решением. Временное правительство «сдавалось» очень последовательно: оно не препятствовало ленинской пропаганде в армии, закрывало глаза на создание незаконных вооружённых формирований в лице Красной гвардии, всячески преследовало тех генералов и офицеров русской армии, которые предупреждали об опасности большевизма.
Газеты пишут
Показательно то, как отреагировали на февральскую революцию и весть об отречении Николая II мировые таблоиды.
Во французской прессе подавалась версия о том, что царский режим пал в России в результате трех дней голодного бунта. Французские журналисты прибегли к аналогии: Февральская революция - это отражение революции 1789 года. Николая II, как и Людовика XVI представили «слабым монархом», на которого «оказывала пагубное влияние его супруга» «немка» Александра, сравнив это с воздействием «австрийки» Марии-Антуанетты на короля Франции. Образ «Германской Елены» пришелся очень кстати, дабы в очередной раз показать пагубное влияние Германии.
Немецкая пресса давала иное видение: «Конец династии Романовых! Николай II подписал отречение от престола за себя и своего несовершеннолетнего сына», - кричала Tägliches Cincinnatier Volksblatt.
В новостях рассказывалось о либеральном курсе нового кабинета Временного правительства и выражалась надежда на выход Российской империи из войны, что было главной задачей немецкого правительства. Февральская революция расширила перспективы Германии на достижение сепаратного мира, и они усилили наступление на самых различных направлениях. «Русская революция поставила нас в совершенно новое положение», - писал министр иностранных дел Австро-Венгрии Чернин. «Мир с Россией, - писал австрийский император Карл I кайзеру Вильгельму II, - ключ к ситуации. После его заключения война быстро придет к благоприятному для нас окончанию».
Кандидат исторических наук П. Мультатули убедительно доказывает духовную, юридическую и историческую несостоятельность манифеста об отречении. Современная экспертиза свидетельствует, что текст отречения – подделка.
С духовной точки зрения
«Прославленный всемогущим Богом не нуждается в человеческой реабилитации», – говорит П. Мультатули.
С юридической точки зрения
Законы Российской империи не имели таких статей, как отречение царствующего монарха. Юристы утверждают, что документ не имеет юридической силы. Манифест Николая II никогда не был опубликован Сенатом, как требовал закон того времени, а его составление проходило вне участия самого Государя, как носителя верховной власти. То есть самого факта отречения Императора от престола не существует.
С исторической точки зрения
Совокупность исторических источников свидетельствует, что к началу 1916 года окончательно сложился заговор либерально-кадетской оппозиции и революционных группировок, имевших тесную связь с определёнными политическими и финансовыми силами Запада, ставившими своей целью свержение с престола Императора Николая II.
Позже был создан штаб во главе с А.И. Гучковым, который предполагал заменить монархического действующего правителя малолетним конституционным.
План заговорщиков заключался в захвате императорского поезда во время одной из поездок государя в Ставку. Арестовав Государя, предполагалось тут же принудить его к отречению в пользу цесаревича Алексея при регентстве Великого Князя Михаила Александровича, а в случае отказа – убить его. Одновременно в стране вводился бы конституционный строй.
Автором этого плана был Гучков. Заранее были заготовлены соответствующие манифесты. Предполагалось всё это выполнить в ночное время, а утром вся Россия и армия узнали бы об отречении. Всё это и было исполнено в роковые февральско-мартовские дни февральской революции 1917 года.
Однако свои планы были у А.Ф. Керенского, который видел Россию после переворота только демократической республикой, которую бы возглавлял не регентский совет, а учредительное собрание. Т.е. не монархия в любом её виде, а республика. И Керенский сделал план Гучкова частью своего плана, поскольку понимал, что действуя в открытую, он не добьётся успеха.
Гучков установил связи с высшим военным командованием: начальником штаба Ставки генерал-адъютантом М.В. Алексеевым, главнокомандующим армиями Северного фронта генерал-адъютантом Н.В. Рузским, главнокомандующим армиями Юго-Западного фронта генерал-адъютантом А.А. Брусиловым, заместителем Алексеева генералом от кавалерии В.И. Гурко. Они и сыграли решающую роль в успехе переворота.
Вопрос об отречении был предрешён
22 февраля 1917 года Государь был заманен в Ставку генералом Алексеевым и оторван от столицы, в которой тут же начались беспорядки. Приказ государя о направлении войск для подавления беспорядков не был выполнен. Государь был захвачен заговорщиками и лишён свободы.
Что представляет собой бумага, которую принято считать манифестом?
Подделка манифеста об отречении. ГАРФ, ф. 601, оп. 1, д. 2100а, л. 5.
«Так называемый манифест об отречении является сфабрикованной фальшивкой. Он составлен с грубейшими нарушениями дореволюционного делопроизводства, имеет правки, подчистки, напечатан с использованием разных пишущих машинок»,
– говорит П. Мультатули.
Оборот поддельного манифеста об отречении. ГАРФ, ф. 601, оп. 1, д. 2100а, л. 5об.
Видно, что бумага была разорвана, т.е. была составлена из кусков разных текстов.
Видно, что буква «й» в первой половине текста не пропечатана, а во второй – напечатана чётко и ясно.
Видно, что надпись «Г. Псковъ» напечатана на другой машинке.
Вместо заголовка, предваряющего манифест, стоит надпись: «Начальнику штаба». Речь шла о начальнике штаба заговорщиков. Можно предположить, что это Керенский, которому Гучков отправил телеграмму о том, что государь согласился на отречение.
Подпись Государя была сделана карандашом и обведена через стекло.
Николай II всегда лично составлял важнейшие документы. Поэтому несостоятельность фальшивого манифеста доказывает другой документ: черновик проекта манифеста об отречении, составленный в ставке Верховного главнокомандования. Основной текст – машинописный. Но содержит правки от руки. В конце документа рукой Алексеева написаны слова, являющиеся началом сфабрикованного манифеста об отречении.
Таким образом, Николай II никогда не писал и не подписывал манифест об отречении! Он был пленён заговорщиками в поезде на псковской ст. Дно и насильно лишён власти в пользу временного правительства.
Отречения не было!
Это не царь отрёкся от престола, это Россия отреклась от царя.
http://xn----7sbbz2c8a3d.xn--p1ai/facts/otrecheniya-ne-bylo?yclid=5920620749295984060
Министр Двора граф Фредерикс не контрассигнировал сфальсифицированного «отречения» Царя Николая II
Поддельная подпись на бланке с машинописным текстом, которую никогда не ставил Министр Двора Императора Николая II генерал-адъютант граф Фредерикс Владимир Борисович:
Безусловно, Министр Двора граф Фредерикс обладал превосходным, отточенным десятилетиями службы каллиграфическим почерком, чего невозможно сказать о подписи на бланке поддельного Манифеста об отречении (ГАРФ, ф. 601, оп. 1, д. 2100а, л. 5), неуверенно наведённой чернилами поверх карандаша. Написание большинства букв и окончания подписи не соответствуют подлинным:
Более того, сам бланк был составлен из двух бумажных половин, которые ранее были аккуратно склеены между собой узкой полоской папиросной бумаги, подклеенной к оборотной стороне документа вдоль горизонтальной линии, проходящей приблизительно вдоль поперечной оси симметрии листа по машинописной строчке «...почли МЫ долгомъ совести облегчить народу НАШЕМУ тесное... » (ГА РФ, ф. 601, оп. 1, д. 2100а, л. 5об.)
Граф Фредерикс В.Б. на допросе, произведённом Чрезвычайной Следственной Комиссией Временного Правительства об «отречении» Императора Николая II заявил, что не находился тогда при Государе и ещё до 2/15 марта 1917 года выехал в Петроград и был арестован.
Для того, чтобы Фредерикса не было в то время рядом с Царем, были веские причины. Первую высказал сам Государь: «Есть сведения, что Вас хотят арестовать. Для меня это было бы ещё лишним оскорблением, если бы в моём доме кого-нибудь арестовали, особенно моего министра двора. Поэтому Вы сделаете мне одолжение, если выедете в Петроград».
Император Николай II и Министр Двора граф Фредерикс В.Б.
На что Фредерикс ответил: «Мне ужасно больно, Ваше Императорское Величество, в такую минуту Вас бросить, но я сегодня же уеду». В тот же день Фредерикс уехал, и в Могилеве его всё же арестовали.
Второй причиной, по которой Фредерикс должен был ехать в Петербург явилось разграбление и сожжение его собственного дома, после чего супруга и дочери Фредерикса были доставлены в конно-гвардейский госпиталь.
Источники:
1. Антонов Б.И. «Императорская гвардия в Санкт-Петербурге», СПб, 2001 г., стр. 257-259 (по воспоминаниям зятя графа В.Б. Фредерикса – В.Н. Воейкова).
2. Ростковский Ф.Я. «Дневник для записывания... (1917-й: революция глазами отставного генерала)», М., 2001 г., стр.203.
Из письма Императрицы Александры Феодоровны от 2/15 марта 1917 года также узнаём: «Сожгли дом Фред(ерикса), семья его в конно-гвард. госпитале».
Революцию князь Львов тоже воспринял в духе восторженного народничества. "Великая русская революция поистине чудесна в своем величавом, спокойном шествии. Чудесная в ней не фееричность переворота, не колоссальность сдвига, не сила и быстрота натиска, штурма власти, а самая сущность ее руководящей идеи. Свобода русской революции проникнута элементами мирового, вселенского характера. Душа русского народа оказалась мировой демократической душой по самой своей природе. Она готова не только слиться с демократией всего мира, но стать впереди ее и вести по пути развития человечества на великих началах свободы, равенства и братства", – заявлял он. Надо ли говорить, что эти слова были "с величайшим удовольствием" восприняты частью социалистов, увидевших в них намек на мировую революцию.
Впрочем, существуют и свидетельства о Георгии Львове несколько иного рода. Василий Маклаков писал, что "Львов и в этом (Временном – Прим. ТАСС) правительстве возобновил свою провинциальную систему, создав правительство в правительстве, т. е. маленькую группу единомышленных людей из 5 "демократов", с которыми он интриговал против тех, кто остался за бортом этой пятерки". "Я хорошо видел, как ему приходилось все время вертеться, иногда лгать, иногда обещать то, что он не собирался делать или не мог сдержать, и попадать в глупое и фальшивое положение", – вспоминал Маклаков.
В народе как назначение Львова главой кабинета, так и состав Временного правительства в целом были восприняты без восторга. Василий Шульгин вспоминал выступление рабочего на митинге 3 (16) марта: "Вот, к примеру, они образовали правительство… кто же такие в этом правительстве? Вы думаете, товарищи, от народа кто-нибудь?.. Так сказать, от того народа, кто свободу себе добывал? Как бы не так… Вот читайте… князь Львов… князь… Так вот для чего мы, товарищи, революцию делали…"
Вот, к примеру, они образовали правительство… кто же такие в этом правительстве? Вы думаете, товарищи, от народа кто-нибудь?.. Как бы не так… Вот читайте… князь Львов… князь…
Оставался, однако, нерешенным вопрос о том, что делать с правящим государем. Все понимали, что, как сказал Павел Милюков в одной из своих речей в Таврическом дворце, "старый деспот, доведший Россию до полной разрухи, добровольно откажется от престола или будет низложен". Василий Маклаков писал позже, что накануне революции "по всему Петербургу ходила поговорка: "Чтобы спасти монархию, надо убить монарха".
"Что Николай II больше не будет царствовать, было настолько бесспорно для самого широкого круга русской общественности, что о технических средствах для выполнения этого общего решения никто как-то не думал", - писал позже Милюков. Между тем это не так.
Переворот, который свергнет Николая II, если не готовился, то как минимум продумывался уже относительно давно, и ближе всех к позиции его организатора подошел человек, который в итоге и стал инициатором поездки к Николаю II за отречением и готов был ехать за ним даже "на свой страх и риск", - глава Центрального Военно-промышленного комитета, в прошлом председатель Государственной думы III созыва Александр Гучков.
Александр Гучков
Председатель Центрального Военно-промышленного комитета
Сам Гучков признавал, что "осенью 1916 года родился замысел о дворцовом перевороте, в результате которого государь был бы вынужден подписать отречение от престола с передачей его законному наследнику".
Однако вместо планировавшегося Гучковым переворота началась революция. В условиях массовых народных выступлений командующий Северным фронтом генерал Николай Рузский, под защиту которого Николай II прибыл в Псков, связался с Михаилом Родзянко и получил ответ о том, что единственным выходом из сложившейся ситуации является отречение императора. Переговоры Рузского с Родзянко синхронно телеграфировались в Ставку. Находившийся там начштаба Верховного Главнокомандующего генерал Михаил Алексеев опросил командующих фронтами и флотами об их отношении к возможному отречению государя. Все до единого командующие выступили за отречение, о чем и было доложено Николаю II. Предполагалось, что Николай отречется в пользу сына - царевича Алексея.
Значительное ухудшение социально-экономического положения Российской империи, вызванное затянувшейся Первой мировой войной (1914-1918). Неудачи на фронтах, экономическая разруха, порожденная войной, обострение нужды и бедствий народных масс, рост антивоенных настроений и всеобщее недовольство самодержавием привели к массовым выступлениям против правительства и династии в крупных городах и прежде всего в Петрограде (ныне Санкт-Петербург).
Государственная дума была уже готова произвести "бескровную" парламентскую революцию для перехода от самодержавия к конституционной монархии. Председатель Думы Михаил Родзянко непрерывно слал в Ставку Верховного главнокомандующего в Могилеве, где находился Николай II, тревожные сообщения, предъявляя от имени Думы правительству все новые настойчивые требования о реорганизации власти. Часть окружения императора советовала ему пойти на уступки, дав согласие на образование Думой правительства, которое будет ответственно не перед царем, а перед Думой.
Материал подготовлен на основе информации РИА Новости и открытых источников