Собо́р вселе́нских учи́телей и святи́телей (др.-греч. Οι Τρείς Ιεράρχες - «три иерарха ») - соборный праздник Православной церкви , посвящённый памяти великих каппадокийцев Василия Великого , Григория Богослова и константинопольского патриарха Иоанна Златоуста , которые почитаются как вселенские учители , чей авторитет имеет особый вес в формировании догматики , организации, и богослужения Церкви . Торжество совершается 30 января (12 февраля).
История установления праздника относится к правлению византийского императора Алексея I Комнина , когда в Константинополе шли споры о первенстве кого-либо из этих Отцов церкви . По церковному преданию, в 1084 году митрополиту Евхаитскому Иоанну явились вместе три святителя и повелели установить общий день празднования их памяти, объявив, что они равны пред Богом :
См. также
| в Викитеке |
Напишите отзыв о статье "Собор трёх святителей"
Примечания
|
||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Собор трёх святителей
Вечером князь Андрей и Пьер сели в коляску и поехали в Лысые Горы. Князь Андрей, поглядывая на Пьера, прерывал изредка молчание речами, доказывавшими, что он находился в хорошем расположении духа.Он говорил ему, указывая на поля, о своих хозяйственных усовершенствованиях.
Пьер мрачно молчал, отвечая односложно, и казался погруженным в свои мысли.
Пьер думал о том, что князь Андрей несчастлив, что он заблуждается, что он не знает истинного света и что Пьер должен притти на помощь ему, просветить и поднять его. Но как только Пьер придумывал, как и что он станет говорить, он предчувствовал, что князь Андрей одним словом, одним аргументом уронит всё в его ученьи, и он боялся начать, боялся выставить на возможность осмеяния свою любимую святыню.
– Нет, отчего же вы думаете, – вдруг начал Пьер, опуская голову и принимая вид бодающегося быка, отчего вы так думаете? Вы не должны так думать.
– Про что я думаю? – спросил князь Андрей с удивлением.
– Про жизнь, про назначение человека. Это не может быть. Я так же думал, и меня спасло, вы знаете что? масонство. Нет, вы не улыбайтесь. Масонство – это не религиозная, не обрядная секта, как и я думал, а масонство есть лучшее, единственное выражение лучших, вечных сторон человечества. – И он начал излагать князю Андрею масонство, как он понимал его.
Он говорил, что масонство есть учение христианства, освободившегося от государственных и религиозных оков; учение равенства, братства и любви.
– Только наше святое братство имеет действительный смысл в жизни; всё остальное есть сон, – говорил Пьер. – Вы поймите, мой друг, что вне этого союза всё исполнено лжи и неправды, и я согласен с вами, что умному и доброму человеку ничего не остается, как только, как вы, доживать свою жизнь, стараясь только не мешать другим. Но усвойте себе наши основные убеждения, вступите в наше братство, дайте нам себя, позвольте руководить собой, и вы сейчас почувствуете себя, как и я почувствовал частью этой огромной, невидимой цепи, которой начало скрывается в небесах, – говорил Пьер.
Князь Андрей, молча, глядя перед собой, слушал речь Пьера. Несколько раз он, не расслышав от шума коляски, переспрашивал у Пьера нерасслышанные слова. По особенному блеску, загоревшемуся в глазах князя Андрея, и по его молчанию Пьер видел, что слова его не напрасны, что князь Андрей не перебьет его и не будет смеяться над его словами.
Они подъехали к разлившейся реке, которую им надо было переезжать на пароме. Пока устанавливали коляску и лошадей, они прошли на паром.
Князь Андрей, облокотившись о перила, молча смотрел вдоль по блестящему от заходящего солнца разливу.
– Ну, что же вы думаете об этом? – спросил Пьер, – что же вы молчите?
– Что я думаю? я слушал тебя. Всё это так, – сказал князь Андрей. – Но ты говоришь: вступи в наше братство, и мы тебе укажем цель жизни и назначение человека, и законы, управляющие миром. Да кто же мы – люди? Отчего же вы всё знаете? Отчего я один не вижу того, что вы видите? Вы видите на земле царство добра и правды, а я его не вижу.
Пьер перебил его. – Верите вы в будущую жизнь? – спросил он.
– В будущую жизнь? – повторил князь Андрей, но Пьер не дал ему времени ответить и принял это повторение за отрицание, тем более, что он знал прежние атеистические убеждения князя Андрея.
– Вы говорите, что не можете видеть царства добра и правды на земле. И я не видал его и его нельзя видеть, ежели смотреть на нашу жизнь как на конец всего. На земле, именно на этой земле (Пьер указал в поле), нет правды – всё ложь и зло; но в мире, во всем мире есть царство правды, и мы теперь дети земли, а вечно дети всего мира. Разве я не чувствую в своей душе, что я составляю часть этого огромного, гармонического целого. Разве я не чувствую, что я в этом огромном бесчисленном количестве существ, в которых проявляется Божество, – высшая сила, как хотите, – что я составляю одно звено, одну ступень от низших существ к высшим. Ежели я вижу, ясно вижу эту лестницу, которая ведет от растения к человеку, то отчего же я предположу, что эта лестница прерывается со мною, а не ведет дальше и дальше. Я чувствую, что я не только не могу исчезнуть, как ничто не исчезает в мире, но что я всегда буду и всегда был. Я чувствую, что кроме меня надо мной живут духи и что в этом мире есть правда.
– Да, это учение Гердера, – сказал князь Андрей, – но не то, душа моя, убедит меня, а жизнь и смерть, вот что убеждает. Убеждает то, что видишь дорогое тебе существо, которое связано с тобой, перед которым ты был виноват и надеялся оправдаться (князь Андрей дрогнул голосом и отвернулся) и вдруг это существо страдает, мучается и перестает быть… Зачем? Не может быть, чтоб не было ответа! И я верю, что он есть…. Вот что убеждает, вот что убедило меня, – сказал князь Андрей.
– Ну да, ну да, – говорил Пьер, – разве не то же самое и я говорю!
– Нет. Я говорю только, что убеждают в необходимости будущей жизни не доводы, а то, когда идешь в жизни рука об руку с человеком, и вдруг человек этот исчезнет там в нигде, и ты сам останавливаешься перед этой пропастью и заглядываешь туда. И, я заглянул…
Праздник трёх святителей (Василия, Григория и Иоанна) в 2017 году – 12 февраля. Почему мы вспоминаем их в один день? Читайте об этом в нашей статье!
Праздник трёх святителей в 2017 году – 12 февраля
Василий, Григорий и Иоанн столь часто поминаются вместе, что отдельно мыслятся уже с трудом. Вместе с тем они, как Петр и Павел, во многих аспектах являются яркими противоположностями. Выяснение этих противоположностей не разрушает, но, наоборот, подчеркивает то единство, которое им подарено в Духе Святом и которое так органично вошло в сознание Церкви.
Главное место в этом маленьком соборе святителей можно все же отдать Василию. Все, что есть у Григория и Иоанна, есть и у него. Они борцы с ересями – и он; они яркие проповедники Слова – и он. Мужественный дух, любовь к пустыне, скромный быт, глубокое постижение догматов – все это и многое другое у трех отцов общее. Все трое вышли из святых семейств. Их матери, отцы, братья составляют целые созвездия удивительных в святости личностей.
Но Василия отличает высочайшая степень самодисциплины. Василий – организатор, чего не скажешь о Григории и Иоанне или скажешь с натяжкой. Всюду, куда приходил Василий, он оставлял после себя строгую иерархию и порядок. Сам он, без сомнения, был харизматичным человеком, но полагался в церковной практике на далеко не одну лишь силу личного влияния и духовные дары. Дисциплину и устав, закон и организацию – порядок, одним словом, вносил Василий Великий всюду. А ведь дела в Церкви тогда были подобны ночному бою, где всякий разил своих и чужих, ничего не видя и не понимая.
Ум и познания Василия позволяли ему стать ученым, воля и строгость могли сделать из него настоящего монаха, подобного Антонию. Но он пожертвовал всеми талантами ради борьбы за Церковь. Глубоко спрятал он душевную мягкость, чтобы стать несокрушимым, и лишь втайне, подобно другу – Григорию, мог тосковать о жизни безмятежной, о пустыне и уединении. Мало кому понятно, что значит, любя Писание и безмолвие, пожертвовать собою и броситься в гущу борьбы за Церковь и ее догматы, не имея покоя, рискуя жизнью, сгорая ежедневно.
Совсем другой был Иоанн, и уж еще более отличным от первых двух предстает Григорий. Иоанн – народный любимец и вождь, но он – вне системы. Епископы его не любят, причем не только еретические епископы. Двор вне себя от его поучений и обличений. После себя Златоуст оставляет имя, слово и память, но не организацию, не боевое построение. Его друзья и ближайшее окружение после изгнания Иоанна попадают в немилость и становятся жертвами. И это не упрек, а подчеркивание несхожести, ибо во Христе каждый воин воюет как умеет.
А Григорий – это созерцатель. Он, конечно, живет среди людей и назидает паству, поскольку носит высший сан. Но он тяготится саном, тяготится тем, чего так жадно ищут недостойные сана. Епископский омофор становится причиной обиды Григория на Василия. Последний все, не исключая и дружбы, подчиняет интересам Церкви и, по сути, принуждает друга стать архипастырем в тяжелый для Церкви момент. Как проповедник Григорий не столько увещевает и говорит, сколько поет. Именно на сладкий голос его вещаний, называемых Церковью «пастырской свирелью», люди, зараженные заблуждениями, стекаются в ограду Церкви и принимают Православие.
У Василия нет свободного времени. Григорий на досуге пишет стихи. Иоанн толкует послания Павла, и сам апостол языков является ему, чтобы разъяснять сложные места своих посланий. Трудно найти трех людей, более психологически несхожих между собою.
Тот конфликт, который свел память трех святителей воедино, очень даже понятен. Люди способны все самое святое превратить в предмет пререканий и ссор. Коринфяне ссорились, говоря: «Я Павлов, а я Аполлосов» (см.: 1 Кор. 3: 4). Тогдашние христиане затеяли спор, кто из трех больший и славнейший. Вся сложность в том, что при взгляде на каждого в отдельности каждому, без сомнения, можно присуждать первенство.
Рассмотри жизнь Василия (а каждый из нас обязан это сделать), вникни в нее, и ты воскликнешь: «Велик Василий! Кто подобен ему во святых?!» Но начни следом рассматривать образ Иоанна, и вскоре с изумлением произнесешь: «Нет такого, как Иоанн!» Если же вчитаешься в слова Григория и в тишине рассмотришь смиренные черты этого обладателя небесного ума, то забудешь всех, кого хвалил перед этим, говоря: «Моли Бога о мне, чудный Григорие!» Большего среди них нет. Нет именно потому, что они разные.
В красоте и точности слов нет равного второму Богослову. А в ревности о славе Божией со Златоустом встанет рядом, быть может, только Илия Фесвитянин. Василий же не просто борец, и аскет, и мудрец, и начальник монахов. Он еще и военачальник, умеющий собрать многих разрозненных борцов и превратить их в войско. Все трое велики, и велики по-разному.
У Церкви во все эпохи должны быть и организаторы, и пламенные ораторы, и тихие созерцатели. Горе Церкви и народу Божиему, если кого-то из этих трех нет у нее в одну из эпох. Трижды горе Церкви, если никого нет! Тогда за привычной и благообразной наружностью усиливаются и умножаются лютые болезни, и некому исцелить их.
Всякий муж, поставленный Богом на священную степень, должен испытать себя на предмет того, какой из этих трех талантов более соответствует его душевному складу и опыту. Не может быть, чтобы ничто из упомянутого не относилось хоть как-то к каждому из пастырей. Но и соединение всех трех дарований в одном лице решительно невозможно!
Проповедник, организатор, уединенный молитвенник.
Усмиритель людского моря, сын битвы и сын молитвенной тишины.
Что-то одно из трех.
Если человек командует другими, распоряжается, управляет, пусть смотрит на образ Василя Великого. Он должен не только управлять, превращая все пять пальцев правой руки в указательные, но должен также запасаться всякими знаниями, как это делал Василий. Должен любить пост и книги, в уединении должен черпать силы для борьбы за Истину среди многолюдства.
Если человек проповедует вовремя и не вовремя, как и заповедал Павел апостол, пусть убежит от празднословных трапез и заискивания перед богатыми, по образу Златоуста. Пусть к чтению и проповеди присоединит горячее служение литургии и обильную милостыню, по примеру великого отца, и пусть пожертвует всем для того, чтобы его уста стали устами Слова.
Если же любит уединение человек, любит долгие молитвы и с неохотой отрывает ум от небес ради дел земных, пусть глянет на Григория. Тот, как ни страдал, но оставлял пустыню и занимал кафедру, если Церковь того требовала. Тот пренебрегал своим ради общего и шел трубить в серебряные трубы проповеди, чтобы пали толстые стены Иерихона.
Что-нибудь одно, пусть в самом скромном количестве, должно быть у каждого мужа, носящего льняной ефод. В обновлении памяти относительно этой истины, быть может, и заключается главный смысл совместного почитания Церковью Василия, Григория и Иоанна.
HTML-код для вставки на сайт или в блог:
 Александра Никифорова
К истории почитания Трех Святителей и происхождения их праздника
30 января (12 февраля по новому стилю) Православная Церковь празднует память святых Вселенских учителей и святителей Василия Великого, Григория Богослова и Иоанна Златоуста. В Греции со времен турецкого владычества - это день Образования и Просвещения, праздник всех учащих и учащихся, особо отмечаемый в университетах. В России в домовых храмах духовных школ и университетов в этот день по традиции совершается необычное последование – многие молитвы и песнопения исполняются по-гречески.
|
30 января (12 февраля по новому стилю) Православная Церковь празднует память святых Вселенских учителей и святителей Василия Великого, Григория Богослова и Иоанна Златоуста. В Греции со времен турецкого владычества - это день Образования и Просвещения, праздник всех учащих и учащихся, особо отмечаемый в университетах. В России в домовых храмах духовных школ и университетов в этот день по традиции совершается необычное последование – многие молитвы и песнопения исполняются по-гречески.
Три Святителя жили в IV-V веках, на перекрестке двух культур – гигантов, античной и византийской, и стояли в центре великой мировоззренческой трансформации, которая происходила на территории всей Римской империи. Они стали свидетелями решающего для судеб христианства IV века момента столкновения языческой и христианской традиций, и наступления новой эпохи, завершившей духовные искания позднеантичного общества. В смуте и борениях перерождался старый мир. Последовательное издание ряда указов о веротерпимости (311 г., 325 г.), запрещение жертвоприношений (341 г.), закрытие языческих храмов и запрет под страхом смертной казни и конфискации имущества посещать их (353 г.) были бессильны перед тем, что сразу же за церковной оградой начиналась прежняя языческая жизнь, все еще действовали языческие храмы, учили языческие учителя. Язычество инертно бродило по империи, хотя и подобно живому трупу, гниение которого началось, когда поддерживающая рука государства (381 г.) отдалилась от него. Языческий поэт Паллад писал: «если мы живы, тогда мертва сама жизнь». Это была эпоха всеобщего мировоззренческого беспорядка и крайностей, обусловленных поиском нового духовного идеала в восточных мистических культах орфиков, митраистов, халдеев, сиббилистов, гностиков, в чистой умозрительной неоплатонической философии, в религии гедонизма - плотского наслаждения без границ – каждый избирал свой путь. Это была эпоха, во многом схожая с современной.Именно в такое непростое время пришлось проповедовать Трем Святителям религию самоотвержения, аскезы и высокой нравственности, принимать участие в решении вопроса о Святой Троице и борьбе с ересями IV века, толковать Священное Писания и произносить пламенные речи на памяти мучеников и церковные праздники, активно заниматься общественной деятельностью, возглавлять епископские кафедры Византийской империи. До сегодняшнего дня Православная Церковь служит Литургии, сердцевины которых – анафоры (Евхаристический канон) составлены Иоанном Златоустом и Василием Великим. Молитвы, которыми молились Василий Великий и Иоанн Златоуст, мы читаем на утреннем и вечернем правиле. Студенты и выпускники классического отделения филологического факультета Университета могут с радостью в сердце припомнить, что и Григорий Богослов, и Василий Великий в свое время также получили классическое образование в Афинском университете и изучали античную словесность, были лучшими друзьями. Григорий говаривал в шутку: «Ища познаний, обрел я счастье…испытав то же, что и Саул, который в поисках ослов своего отца обрел царство (греч. basileivan)». Все трое стояли у истоков новой литературной традиции, участвовали в поиске нового поэтического образа. Позднейшие писатели нередко черпали образы из их произведений. Так, строки первого ирмоса Рождественского канона Космы Маиумского (VIII век) «Христос раждается, славите. Христос с небес, срящите. Христос на земли, возноситеся. Пойте Господеви вся земля…», звучащего в храмах начиная с подготовительного к празднику периода Рождественского поста, заимствованы из проповеди Григория Богослова на Богоявление. Прозвания Трех Святителей дают им как нельзя более точные личностные определения: Великий – величие учителя, воспитателя, теоретика; Богослов (только трое подвижников за всю христианскую историю были удостоены этого именования – возлюбленный ученик Христа, св. евангелист Иоанн, св. Григорий и св. Симеон Новый, живший в XI в.) – боговдохновенность поэта скорби и страданий и богослова жизни скорее, нежели догматиста; Златоуст – золото уст подвижника и мученика, пылкого и язвительного оратора, талантливого и блистательного. Жизнь и творения Трех Святителей помогают понять, как происходило взаимодействие античного наследия c христианской верой в сознании интеллектуальной элиты римского общества, как закладывались основы единения веры и разума, науки, образованности, не противоречащего подлинному благочестию. Ни в коем случае не отрицали святители светской культуры, но призывали изучать ее, «уподобляясь пчелам», которые садятся не на все цветы равно, и с тех, на которые нападут, не все стараются унести, но, взяв, что пригодно на их дело, прочее оставляют нетронутым» (Василий Великий. К юношам. О том, как пользоваться языческими сочинениями).
Хотя жили Три Святителя в IV столетии, однако их общий праздник стали отмечать гораздо позднее – только с XI века. Памяти каждого из них по- отдельности праздновали и раньше, но в XI веке произошла вот какая история. Согласно повествованию - синаксарю, помещенному в cовременных греческих и славянских служебных Минеях под 30 января, в царствование византийского императора Алексея Комнина, в 1084 году (по другой версии 1092 г.), в столице Византийской империи - Константинополе вспыхнул спор о значимости Трех Святителей в среде «самых образованных и искуснейших в красноречии людей». Одни ставили выше Василия Великого, другие Григория Богослова, третьи - Иоанна Златоуста. Тогда эти иерархи явились Иоанну Мавроподу, митрополиту Евхаитскому, выдающемуся песнописцу того времени (в рукописях сохранилось около двухсот его канонов святых. Сегодня мы читаем перед Причастием его канон Ангелу-хранителю), заявили о своем равенстве пред Господом, повелели праздновать их память в один день и сочинить гимны для общего последования. После видения Мавропод составил службу на 30 января, т.к. все трое вспоминались именно в этом месяце: Василий Великий - 1.01, Григорий Богослов - 25.01, перенесения мощей Иоанна Златоуста - 27.01. Рассказ составителя синаксаря у некоторых ученых вызывает сомнение. Он не встречается в других византийских источниках; более того, неизвестно, был ли жив Мавропод во время правления Алексея Комнина. Однако это событие уже вошло в сокровищницу церковного Предания.
Три святителя в византийских литературных источниках
Три Святителя были самыми любимыми и почитаемыми иерархами в Византии. Из сохранившихся источников, литературных, изобразительных, литургических, следует, что к X-XI веку уже сформировалось представление о них как о едином целом. В «Чудесах св. Георгия» рассказывается о видении сарацину приносимого в жертву Христа во время Божественной Литургии в знаменитом храме вмч. Георгия в Ампелоне. На обвинение сарацина в заклании младенца священник отвечал, что даже «великие и пречудные отцы, светочи и учители церкви, каков был святой и великий Василий, преславный Златоуст и Григорий богослов, не видели страшного этого и ужасного таинства». Болгарский священнослужитель Козма Пресвитер (к. X - н. XI вв.) в «Слове на еретики и поучении от божественных книг» писал: «Подражайте бывших прежде вас, в ваших санех святых отец епископ. Григория мню, и Василия, и Иоанна. и прочая. Их же печаль и скорби о людех бывшая, кто исповесть». Для Иоанна Мавропода (XI в.) Три Святителя – совершенно особенная тема, которой посвящены «Похвала», стихотворные эпиграммы, два песенных канона. В следующие века о Трех Святителях не устают вспоминать писатели и видные церковные иерархи: такие, как Федор Продром (XII в.); Федор Метохит, Никифор, патриарх Константинопольский, Герман, патриарх Константинопольский (XIII в.); Филофей, патриарх Константинопольский, Матфей Камариот, Филофей, епископ Селимврийский, Николай Кавасила, Никифор Каллист Ксанфопул (XIV в.).
Три Святителя в богослужебных книгах: Минеях, Синаксарях, Типиконах
Память Трех Святителей отмечается в греческих богослужебных книгах с 1-й половины XII в. – напр., в Уставе константинопольского монастыря Пантократора (1136 г.), основанного императором Иоанном II Комнином и его супругой Ириной, сообщается о правилах освещения храма на праздник «святых Василия, Богослова и Хризостома». В мире сохранилось несколько десятков греческих рукописных Миней XII–XIV вв., содержащих службу Трем Святителям; в некоторых из них также помещена и «Похвала» Мавропода. Синаксарь встречается лишь в двух, относящихся к XIV в.
Изображения Трех Святителей
Изображения Трех Святителей известны с XI в. Одна из эпиграмм Мавропода описывает икону Трех святителей, подаренную некому архиерею Григорию. Еще одна икона Трех Святителей упоминается в Уставе константинопольского монастыря Богородицы Кехаритомени, основанного императрицей Ириной Дукеней в XII в.
Первое из сохранившихся изображений Трех Святителей находится в Псалтири, изготовленной писцом Студийского монастыря в Константинополе Федором в 1066 г., ныне входящей в состав коллекции Британского Музея. Ко второй половине XI в. относится миниатюра Лекционария (книги библейских чтений) из монастыря Дионисиу на Афоне, на которой Три Святителя предводительствуют сонму святых. В византийской храмовой декорации встречаются изображения Трех Святителей в святительском чине в алтарной апсиде со времен византийского императора Константина Мономаха (1042-1055): напр., в церкви Софии Охридской (1040-1050), в Палатинской капелле в Палермо (1143-1154). С распространением синаксарной легенды в XIV в. связано появление уникального иконографического сюжета «Видение Иоанна Мавропода» - Иоанн Евхаитский перед сидящими на тронах Тремя Иерархами в церкви Одигитрии, или Афендико, в Мистре (Пелопонесс, Греция), роспись которой датируется 1366 г.
Три святителя на славянской почве
В месяцесловы южнославянских, т.е. болгарских и сербских, Евангелий память Трех Святителей входит с начала XIV в., а в древнерусские - с конца XIV в. «Похвала» Мавропода и служба с синаксарем попадают на южнославянскую почву в XIV в., а на русскую - на рубеже XIV-XV вв. Тогда же появляются первые изображения - псковская икона Три Святителя с св. Параскевой (XVв.). В XIV-XV вв. возникают посвящения храмов Трем Святителям на Руси (напр., первый храм Трех Святителей на Кулишках существовал с 1367 г. с этим посвящением).
К происхождению праздника
В эпиграммах и канонах Мавропода, посвященным Трем Святителям, говорится о равенстве иерархов между собой, их борьбе за торжество церковных догматов, их риторическом даре. Три святителя подобны Св. Троице и верно учат о Св. Троице – «Во единой Троице трегубо богословствуете нерождение Отца, Сына рождество и Духа единого исхождение». Они сокрушают ереси - дерзость еретических движений «тает, словно воск, пред лицем огня» святительских речей. И в «Похвале», и в канонах Три Святителя изображены как некое догматическое всеоружие Православной Церкви, их учения автор называет «третьим заветом». Обращение к их троическому богословию, т.е. учению о Св. Троице, можно рассмотреть в контексте схизмы 1054 г., отделения от Вселенской Церкви Церкви западной (католической), одним из нововведений которой было Filioque (“и от Сына” – католическая прибавка к Символу Веры). Указания канонов и «Похвалы» на сохранении Церкви и прекращение святителями еретических движений, поминание их многочисленных «трудов и болезней», которые они претерпели за Церковь «с Востоком и Западом борящеся» т.о. можно понять как использование догматических сочинений святителей в борьбе с заблуждениями латинствующих и неверно понимающих отношения внутри Святой Троицы. Ключ к разгадке, как кажется, можно найти в полемике Восточной Церкви с Западной, т.н. антилатинской полемике XI в. Авторы антилатинских полемических трактатов часто подтверждают сказанное цитатами из этих Святых Отцов; непочитание Трех Святителей является одним из обвинений, предъявляемых латинствующим. Так, Михаил Керуларий, патриарх Константинопольский, в своем послании к Петру, патриарху Антиохийскому, так высказывается о латинствующих: «Святыя и великия отца наша и учителя Великаго Василия и богослова Григория, Иоанна Златоустаго не счиняют с святыми ни учения их приемлют». В «Стязании с Латиною» Георгия, митр. Киевского (1062-1079 гг.), в послании Никифора (1104-1121гг.), митр. Киевского, к Владимиру Мономаху латиняне также обвиняются в отсутствии уважения к Трем Святителям и пренебрежению к их церковным учениям. В «Повести Симеона суздальского о восьмом (флорентийском) соборе», на котором в 1439 г. была подписана Уния (объединение) Католической и Православной Церквей, святитель Марк, митр. Эфесский, отстаивавший ортодоксальную позицию, сравнивается автором Повести с Тремя Святителями: «Аще бы еси видал, что честный и святый Марко ефесьский митрополит глаголет к папе и ко всей латыне, и ты бы тако же, яко же и аз, плакался и веселился. Яко же ты видиши честнаго и святаго Марка ефесскаго, якоже был преже его святый Иоанн Златоустый и Василий кесарийский и Григорий Богослов, тако же и ныне святый Марко подобен им».
Итак, образ Трех Святителей, возникший из глубин народного
почитания, мог быть окончательно сформирован и официально
введен в богослужебный церковный год в придворных кругах
Константинополя в третьей четверти XI в. как одна из мер
по борьбе с латинством. Учения Трех Святителей, их
богословские сочинения и они сами воспринимались Церковью
как твердая основа православной веры, необходимая в дни
духовных шатаний и нестроений. Пример их собственной
борьбы с современными им ересями IV в. стал актуален в
церковной ситуации XI в. Поэтому был установлен праздник,
сочинены каноны, стихотворные эпиграммы,
«Похвала» Мавропода, появились первые
изображения. Возможно, именно этот сюжет стал
дополнительной причиной установления праздника Трех
Святителей в Византии в царствование Алексея Комнина в
конце XI века, помимо той, что изложена в позднейшей
версии автора синаксаря (XIV в.), объясняющего таким
образом прекращение споров о риторических достоинствах
иерархов.
Одним из уникальных образцов древнерусского церковного зодчества является памятник XVII века ─ храм Трех Святителей на Кулишках (фото приводятся в статье), воздвигнутый в честь выдающихся богословов и проповедников христианства святых Василия Великого, Иоанна Златоуста и Григория Богослова. Его приход, расположенный в Басманном административном округе столицы, входит в состав Богоявленского благочиния Московской епархии.
Княжеские палаты на Кулишках
Для любителей старины представляет интерес не только храмовый комплекс, но и территория в районе слияния Москвы-реки и Яузы, на которой он расположен. Из истории столицы известно, что некогда данный район и находящийся на нём холм именовались Кулишами или Кулишками. Объясняя происхождение этого названия, лингвисты обычно ссылаются на созвучное ему древнерусское слово, обозначавшее участок леса после порубки.
Поскольку этот район находился вблизи центральной части города, его застройка началась довольно рано. Известно, что уже в XV веке там появились летняя резиденция великого князя Московского Василия I и воздвигнутая при ней домовая церковь, освящённая в честь крестителя Руси святого князя Владимира. Она стала предшественницей ныне действующего храма Святого Владимира в Старосадском переулке. Поскольку там же размещались и государевы конюшни, то вскоре была воздвигнута и церковь во имя святых Флора и Лавра, считавшихся в народе покровителями лошадей.
Первая церковь Трёх Святителей
Согласно традиции, сложившейся ещё со времён крещения Руси, церковные иерархи всегда держались вблизи земных владык. Вот и в те давние времена московский митрополит счёл за благо построить возле княжеского дворца свою резиденцию с церковью, воздвигнутой на месте нынешнего храма Трех Святителей на Кулишках и получившей то же название. Разумеется, в те годы двери княжеского и митрополичьего домового храма были открыты лишь для высших духовных и светских лиц государства.
на Ивановской горке
В XVI веке картина изменилась. Великий князь Василий III переехал в новые хоромы, выстроенные для него в селе Рубцово-Покровском, туда же поспешил и правивший в Оставленные ими домовые церкви стали приходскими, доступными для богомольцев всех социальных слоёв, приток которых в тот период постоянно увеличивался за счёт активного заселения территории, которая после учреждения на ней монастыря в честь Иоанна Предтечи стала именоваться Ивановской горкой.
Дошедшие до нас документы свидетельствуют о том, что строился храм Трех Святителей на Кулишках при государе Алексее Михайловиче в период между 1670 и 1674 годом. Необходимые средства для этого были собраны благодаря добровольным пожертвованиям прихожан, в число которых входило немало состоятельных людей, таких, например, как представители высшей знати - князья Шуйские, Глебовы и Акинфиевы.
Творение неизвестного зодчего
История не сохранила для потомков имя зодчего, ставшего автором проекта этого замечательного и новаторского для своего времени сооружения, но остались чертежи и рисунки ─ свидетельства его творческой мысли. В нижнем этаже просторного двухэтажного храма были устроены тёплые (отапливаемые зимой) приделы ─ Флоролаврский и Трёхсвятительский. Над ними помещалась летняя, неотапливаемая церковь Святой Живоначальной Троицы.
Вопреки бытовавшей традиции, колокольню зодчий воздвиг не на осевой линии здания, а сместил её к углу. Высокий и стройный храм Трех Святителей на Кулишках, фасады которого были искусно декорированы порталами и наличниками, выглядел гармоничным завершением всего комплекса сооружений, расположенных на Ивановской горке.
Перестройка храма в последующем веке
Во второй половине XVIII века территория Ивановской горки вошла в число наиболее престижных районов Москвы и заселялась главным образом представителями высшей знати, немало способствовавшей благополучию и процветанию воздвигнутых там храмов. Достаточно сказать, что среди прихожан Трёхсвятительской церкви (так стал именоваться в народе храм Трёх Святителей) были князья Волконские, Лопухины, Мельгуновы, графы Толстые, Остерман и многие другие царедворцы.
Благодаря щедрости этих именитых сановников, в 1770-х годах здание храма было перестроено и обрело классический вид. Однако, чтобы достичь желаемого эффекта, строителям пришлось пожертвовать многим из того, что составляло оригинальность его прежнего облика. В частности, была разобрана прежняя, помещавшаяся в угловой части здания шатровая колокольня, и с западной стороны сооружена новая, в большей степени отвечавшая духу времени. Кроме того, уничтожили лепной декор фасадов и прорубили в них новые окна.
Разорение храма в 1812 году
Неимоверные бедствия принесли храму Трех Святителей на Кулишках события 1812 года. В огне пожара, охватившего Москву, были уничтожены многие окружавшие его дворцы, особняки, а также жилища простых людей. И хотя ущерб зданию оказался незначительным ─ обгорела лишь небольшая часть крыши, всё находившееся в нём было безжалостно разграблено, а что не удалось вынести ─ разрушено. Так, безвозвратно утерянными оказались престолы и находившиеся на них старинные антиминсы ─ шёлковые платы со вшитыми в них частицами мощей православных святых.
Облик храма в XIX столетии
После изгнания захватчиков Трёхсвятительскую церковь освятили заново, а через несколько лет, объявив среди прихожан подписку, полностью восстановили её внутреннее убранство. Параллельно с этим произвели реконструкцию фасадов, придав им черты модного в то время стиля ампир. На протяжении последующих десятилетий XIX века здание храма неоднократно перестраивалось и подновлялось, что накладывало отпечаток на его облик.
К середине столетия облик всей Ивановской горки значительно изменился. Из уединённого аристократического района она превратилась в густонаселённую часть города. Соответственно изменились и жители близлежащих улиц. Если прежде в их число входили исключительно представители обеспеченных слоёв общества, то теперь соседями Трёхсвятительской церкви стали рядовые обыватели, среди которых особо выделялись завсегдатаи печально известного Хитрова рынка с его бесчисленными притонами и ночлежками (фото приводится выше).
Закрытие и разорение храма
Государственный переворот 1917 года стал началом многочисленных бед, постигших храм Трех Святителей на Кулишках в Москве. В течение первых десяти лет нового режима он продолжал действовать, но оказался в весьма мрачном окружении. Находившаяся рядом с ним Мясницкая полицейская часть была превращена в тюрьму, а в стенах Иоанновского монастыря устроен концлагерь.
Наконец, в 1927 году тюремная администрация потребовала закрытия храма, и, несмотря на протесты прихожан, он прекратил свою деятельность. Всё внутреннее убранство и представлявшая собой историческую и художественную ценность, были вывезены и бесследно исчезли. В их числе оказалась и уникальная богородичная икона XVI века «Прозрение очес», весьма почитавшаяся и уцелевшая во время наполеоновского нашествия.
В советский период лишённое купола и колокольни здание храма использовалось для различных городских нужд. Одно время в нём располагалась больница НКВД, затем её сменило общежитие, уступившее место складу, вытесненному впоследствии различными конторами. Наконец в 1987 году его арендатором стала мультипликационная студия «Пилот».
Возрождение поруганной святыни
Храм Трех Святителей на Кулишках (адрес: Москва, Малый Трёхсвятительский пер., д. 4/6) был возвращён в собственность Русской православной церкви в июне 1992 года, но ещё в течение четырёх лет в нём по-прежнему размещались мультипликаторы, не имевшие на тот момент иного помещения. Таким образом, первую литургию удалось отслужить лишь в 1996 году. Произошло это знаменательное событие в верхнем храме и было приурочено к 6 июля ─ дню празднования Владимирской иконы Божьей Матери.
Для возобновления регулярных богослужений храм, долгие годы использовавшийся в хозяйственных нуждах и обезображенный многочисленными перестройками, следовало привести в надлежащий вид. Для этого потребовалось много времени и большие капиталовложений, обеспечить которые удалось благодаря помощи ряда государственных структур и частных организаций. Немалую роль в этом сыграли и добровольные пожертвования москвичей, желавших помочь восстановлению храма Трех Святителей на Кулишках.
Расписание богослужений
В 2003 году удалось наконец совершить первое богослужение в нижнем помещении храма, но и после этого потребовалось ещё 7 лет реставрационно-восстановительных работ, прежде чем в феврале 2010 года было совершено великое освящение, и среди прочих святынь столицы своё достойное место занял храм Трех Святителей на Кулишках.
Расписание церковных служб, появившееся на его дверях и свидетельствующее о возрождении этой некогда попранной святыни, в общих чертах сходно с графиком работ большинства столичных храмов. В зависимости от дней недели, а также тех или иных праздников, утренние богослужения начинаются в 8:00 или в 9:00, вечерние же проводятся с 17:00.
Это лишь общие сведения, поскольку годичный круг богослужений весьма обширен, и расписание может меняться. Для получения информации, касающейся какой-либо конкретной даты, следует зайти на приходской интернет-сайт или обратиться непосредственно в храм.
Новая жизнь древнего храма
Сегодня возрождённый из небытия храм, носящий имя трёх величайших столпов христианской веры Василия Великого, Иоанна Златоуста и Григория Богослова, как и в давние годы, входит в число ведущих духовных центров Москвы. Распространение знаний, необходимых каждому православному христианину, является приоритетным направлением деятельности всего клира храма Трех Святителей на Кулишках. Воскресная школа, занятия в которой рассчитаны не только на детей, но и на взрослых прихожан, помогает восполнить пробел религиозной культуры, который возник у населения за годы господства тотального атеизма.
В то же время большое внимание уделяется историческому и культурному значению, которое имеет храм Трех Святителей на Кулишках. Экскурсии, регулярно организуемые различными туристическими агентствами при содействии настоятеля храма протоиерея отца Владислава (Свешникова), помогают не только увидеть эту жемчужину церковного зодчества, но и подробно ознакомиться с её историей.
Совершается 12 февраля
(30 января по старому стилю). Три великих святителя почитаются как вселенские учители, оставившие нам великое богословское наследие.
Почитание трех святителей: Василия Великого, Григория Богослова и Иоанна Златоуста
История установления памяти трех Вселенских святителей относится к правлению византийского императора Алексея I Комнина (1056/1057 - 1118 гг.), когда в Константинополе шли споры о первенстве кого-либо из этих Отцов церкви. По церковному преданию, в 1084 году митрополиту Евхаитскому Иоанну (ок. 1000 - ок. 1070 гг.) явились вместе три святителя и повелели установить общий день празднования их памяти, объявив, что они равны пред Богом.
30 января 1084 года (ст. ст.) было установлено отдельное празднование, посвященное трем вселенским учителям: Василию Великому, Григорию Богослову и Иоанну Златоусту.
С первой половины XII века в греческих богослужебных книгах зафиксирована служба трем святителям. Самый ранний пример - Устав константинопольского монастыря Пантократора (1136 год), который содержит правила освящения храма на праздник «святых Василия, Богослова и Хризостома
». В древнерусской литературе была распространена «Беседа трех святителей
» в форме вопрос-ответ, написанных от имени Василия Великого, Григория Богослова и Иоанна Златоуста. Древнейшие русские списки Беседы относятся к XV веку, известен южнославянский пергаменный список XIV века. «Беседа» была включена в индексы ложных книг сразу же после своего появления. Самый ранний индекс, в котором она упоминается, датируется 30-40 годами XV века («Что глаголано о Василии Кесарийском, и о Григории Богослове, и о Иоанне Златоустем, что въпроси и ответи о всем по ряду лгано», ГИМ, Чудовское собрание, № 269
); этот индекс связывают с митрополитами Киприаном
(1390-1406 гг.) и Зосимой
(1490-1494 гг.). Считают, что основа составлена Киприаном, а Зосима лишь дополнил список, но точный объем добавлений не известен, поскольку индекс Киприана не сохранился. Однако известно, что он существовал, поскольку в списке Зосимы указано: «А се писано из молитвеника митрополита Киприана всеа Руси
».
Три вселенских святителя Василий Великий, Григорий Богослов и Иоанн Златоуст. Тропарь и кондак
Тропaрь џбщіи, тріeмъ с™лемъ. глaсъ, д7.
Ћко апcлwмъ є3динонрaвніи, и3 вселeннэй ўчи1теліе, вLце всёхъ моли1тесz, ми1ръ вселeннэй даровaти, и3 дш7sмъ нaшимъ вeлію млcть.
Кондак, гласъ, в7.
Сщ7eнныz и3 бговэщaнныz проповёдателz, вeрхъ ўчи1телей гDи, пріsтъ в8 наслаждeніе бlги1хъ твои1хъ пок0z. труды2 бо и4хъ и3 болёзни пріsтъ, пaче всsкагw приношeніz, є3ди1не прославлszи с™hхъ свои1хъ.
————————
Библиотека Русской веры
→
Три вселенских святителя Василий Великий, Григорий Богослов и Иоанн Златоуст. Иконы
Иконописные изображения трех святителей Василия Великого, Григория Богослова и Иоанна Златоуста известны с XI-XII вв. Икона трех святителей упоминается в Уставе монастыря Богородицы Кехаритомени, основанного императрицей Ириной Дукеней в XII веке в Константинополе. Первое из сохранившихся изображений трех святителей находится в Псалтыри, изготовленной писцом Студийского монастыря в Константинополе Феодором в 1066 г. (ныне находится в Британском музее). Изображения трех святителей встречаются в святительском чине в алтарной апсиде со времен византийского императора Константина Мономаха (1042-1055 гг.) в церкви Софии Охридской, в Палатинской капелле в Палермо.
В Древней Руси иконописные изображения трех святителей известны с конца XIV в. Первые изображения - псковская икона три Святителя с святой Параскевой (XV в.). Святители изображаются в рост со свитком или книгой в левой руке, а правая рука - в благословляющем жесте.
Храмы на Руси в честь трех святителей Василия Великого, Григория Богослова и Иоанна Златоустаго
В честь трех святителей Василия Великого, Григория Богослова и Иоанна Златоуста освящен храм в Спасо-Елеазаровском монастыре (Псковская область). Монастырь был основан в 1425 году преподобным Ефросином Псковским (в миру Елеазар; 1386-1481 гг.).
В честь трех вселенских святителей освящен храм в Кулишках в Москве. В XV веке Василий I построил здесь свой летний дворец с домовой церковью во имя святого равноапостольного князя Владимира. Неподалеку были разбиты княжеские сады, а рядом с ними расположены конюшни. На конном дворе была сооружена деревянная церковь во имя святых мучеников Флора и Лавра. По соседству был пристроен домовый митрополичий храм во имя трех святителей вселенских. В XVI веке великокняжеская усадьба была перенесена в село Рубцово-Покровское в связи с тем, что юго-восточная часть Белого города стала активно заселяться. Церкви, располагавшиеся ранее в резиденциях, стали приходскими, при них образовались погосты. В 1674 году был построен каменный трехсвятительский храм.
О старообрядческих храмах во имя трех святителей Василия Великого, Григория Богослова и Иоанна Златоустаго информации нет.